Так случилось, что судьба не раз испытывала этого человека на стойкость. Кроме авиакатастрофы Винокуров остался жив ещё в двух фатальных обстоятельствах — на море и на суше. Он оказался сильнее трагических коллизий, которые одну за другой подкидывала судьба.
Сегодня пенсионер Игорь Сергеевич живёт в пансионате Zemgale недалеко от Елгавы. Этот неунывающий и позитивный человек каждое утро начинает с физзарядки, помогает окружающим и радуется каждому новому дню.
Моряк красивый сам собою
...Бодрый, высокий, статный, подтянутый и крепкий на вид мужчина встречает меня на пороге пансионата. Неужели это 70-летний инвалид — обитатель социального дома? Не верю!
Игорь Сергеевич гладко выбрит, аккуратно одет, глаза живые и даже озорные, рукопожатие твёрдое — просто влюбиться можно! Просит подождать пару минут: «Надо закончить ремонт радиоприёмника у соседки». Развернулся и широким шагом, как по палубе корабля, уверенной походкой пошёл по коридору, чуть-чуть прихрамывая.
Через 15 минут мы пили чай в комнате бывшего моряка, который теперь переместился в инвалидное кресло. Только тут я заметила испарину, предательски выступившую на его лбу, — видимо, бравая походка Винокурову даётся не без боли.
Осматриваюсь. Немалую часть скромного жилья занимают православные иконы. Могу предположить, что некоторые подарены известным батюшкой из Елгавы отцом Феофаном, который принял непосредственное участие в судьбе Игоря Сергеевича: поддержал моряка-инвалида молитвой и делом, когда инвалид остался без крыши над головой.
Крушение самолёта: чудо спасения
Полвека назад, 30 декабря 1967 года, потерпел катастрофу «АН-24Б», выполнявший местный рейс Рига — Лиепая. В результате погибли 44 человека. Среди восьми счастливчиков, уцелевших в этом смертельном переплёте, оказался тогда ещё молодой моряк Игорь Винокуров.
Хроника тех давних событий печальна. «АН-24Б» вылетел из Риги в 7.50, на борту самолёта находились 46 пассажиров: 42 взрослых и четыре ребёнка. Плюс пять человек экипажа.
— Помню, что небо в то утро было затянуто кучевыми облаками, — рассказывает Игорь Сергеевич. — Слышал, как, уже заходя на посадку в лиепайском аэропорту, экипаж связался с диспетчером и доложил расчётное время прибытия.
В тот предновогодний день Винокуров возвращался в город, где в местном порту стояла плавбаза «Кадиевка», на которой он тогда ходил в море.
— Перелёт небольшой — всего 45 минут в воздухе, — рассказывает Винокуров. — Друг мой Лёва Новиков как чувствовал беду, уговаривал меня до последнего: мол, давай, Игорь, вернёмся в Лиепаю на поезде. Почему я не послушал совета приятеля? Сохранил бы ему жизнь, а себе — ноги...
Когда лайнер зашёл на посадку и слева показались верхушки деревьев, Винокуров машинально отстегнул ремень безопасности. Это нарушение правил безопасности спасло его от смерти.
— Вдруг что-то произошло: сильный толчок, потом сильный удар — и я уже лечу в пространство, — вспоминает моряк. — Брякаюсь в снег на землю. Вижу странную картину: самолёт лежит рядом совершенно искорёженный, просто сложился в гармошку. И странная тишина вокруг. Так как я сидел у прохода, в момент, когда корпус самолёта раскололся (от лобового столкновения с землёй) как скорлупа, меня, к счастью, выбросило через образовавшуюся трещину прямо на взлётное поле.
Из всех находящихся на борту в живых остались несколько человек. Никогда не забуду лицо стюардессы — молодая, красивая...
Игорь Сергеевич понимал, что, во-первых, истекает кровью (лежал в красной луже) и, во-вторых, не может пошевелиться (пять открытых переломов на руках-ногах). Осталось в памяти, как до приезда «скорой помощи» к нему подошёл парень в лыжном костюме, который хотел не помочь — нет, задумал вытащить бумажник из кармана. Винокуров стал возмущаться — мародёр отступил.
— Потом подбежал парень в авиационной форме, подложил свою меховую шапку мне под голову. Вижу: недалеко от меня женщина, вся в грязи и крови, босиком побежала к лесу. Потом узнал, что у неё единственной из всех пассажиров не оказалось даже серьёзных травм. Повезло ей. Потом услышал вой сирен, появились врачи. Когда везли в «скорой помощи», едва удержался от стонов. Мука продолжалась долго. Потом я провалился в туман.
Моряк потерял сознание в лиепайской больнице, откуда его в коконе из гипса и накачанного обезболивающими перевезли в Рижский институт травматологии и ортопедии. Но всё-таки началась гангрена, израненные ноги пришлось ампутировать выше колен. Когда Игорь после операции очнулся и бросил взгляд на пустоту на кровати, прикрытую простынёй, то заскрипел зубами и попросил закурить. В момент из здорового молодого мужчины атлетического сложения он превратился в инвалида. Это было тяжело осознать и принять.
Танец на руках на крыше высотного дома
После ампутации и череды сложных дополнительных операций Винокуров был между жизнью и смертью. Вместо прежних 80 килограммов весил всего 38. Как ребёнок.
— Медсёстры на процедуры переносили меня на руках, — признаётся Игорь Сергеевич. — Всегда буду помнить медиков, которые вытащили меня из лап смерти, дышащей мне в спину, — в том числе врача Эрику Закис, которая боролась за мою жизнь. Эта доктор как-то принесла мне протез и сказала: «Учись ходить — в этом твоё спасение!»
Игорь Винокуров как увидел «деревянную ногу» — сразу решил испытать её на практике: через пять минут больной стоял на протезе, обхватив руками кадку с фикусом, стоящую в палате. По щекам медсестёр в этот момент текли слёзы.
Три долгих года ушло на то, чтобы научиться ходить, бегать и танцевать на протезах. Но когда инвалид (по документам это было именно так) Винокуров пришёл на медкомиссию и сообщил, что готов работать в море радистом, хирурги растерялись. Безногий человек — и на корабль? Невозможно. Тогда на глазах изумлённых врачей Винокуров выбежал во двор поликлиники и по пожарной лестнице шестиэтажного дома напротив ловко поднялся наверх и там, где она заканчивается двумя ржавыми скобами, сделал стойку на руках.
— Ну надо же было убедить докторов в моей крепости! Единственное, волновался очень во время этого импульсивного трюка и поэтому делал стойку спиной к крыше: если бы упал, то на крышу, метра полтора всего, — улыбается Игорь Сергеевич. — Чуть в милицию меня тогда не сдали!
Потом подумали и разрешили выйти в море. В награду за рискованный трюк получил 27 счастливых лет любимой работы. Открою секрет: во время шторма для моряка главное совсем не ноги, а руки.
Кстати, легендарный профессор Виктор Калнберз тогда поддержал инвалида в его желании вернуться к обычной жизни. Он первым написал письмо в медкомиссию о том, что Винокурова «с его железным здоровьем и силой воли можно даже в космос отправлять».
Случай из юности — крушение в море
Игорь Сергеевич прирождённый везунчик. Когда ему было 18 лет, он уже работал машинистом черноморского сухогруза. При входе в Босфор в старое (ещё довоенное) судно, на котором был Винокуров, врезалось норвежское рыболовное судно.
Главный удар пришёлся как раз на машинное отделение, которое моментально стало заливать водой. И Винокуров, тогда совсем ещё мальчишка, водрузив на плечи раненого кочегара, полез по лестнице наверх, на палубу.
— Сухогруз накренился — вижу, вот-вот пойдёт на дно, — вспоминает мой собеседник. — А кочегар плавать не умеет и воды боится. Что делать? Надел на него свой спасательный жилет и прыгнул за ним в море. От шока товарищ чуть меня не утащил на дно: обхватил меня железной хваткой и кричит. Пришлось немного оглушить, только поэтому и спаслись.
Друзья долго держались на поверхности, пока их не подобрал английский эсминец. Спасённых русских моряков отвезли в больницу в турецкий порт Измир. Погибли 10 членов экипажа. Таким было первое испытание Винокурова на прочность и силу духа.
Жизнь после моря
Третья катастрофа случилась на дороге: в автомобиль Винокурова въехала большая тяжёлая военная машина. Игоря Сергеевича опять выкинуло из салона...
После выхода на пенсию Игорь Винокуров пять лет отслужил в охране, а потом в Латвию пришёл экономический кризис. Так случилось, что ради счастья родных людей (это запрещённая тема для разговора) ему надо было пожертвовать имуществом. Игорь Сергеевич не задумываясь продал всё — квартиру и хорошую дорогую машину.
В результате долгих горьких перипетий инвалид Винокуров оказался в пансионате.
Но одиночество и старые травмы не сломали бывшего моряка, который умудряется жить активнее многих молодых, много читает, при помощи Интернета общается с многочисленными друзьями.
— Бог дал мне жизнь трижды — это не случайно, — обнимает меня на прощанье Игорь Винокуров. — Отработать должен. Думаю, вот, может, работу благотворительную какую-то поискать, а то засиделся тут...
Людмила Вевере
Источник: Суббота