Руководитель проекта «Патронус» Валерий Панюшкин.
Когда юрист Патронуса Светлана Викторова получила письмо от жительницы города Собинки Владимирской области Джулеты Бадалян, понять в нем Светлана Викторова ничего не смогла.
Родной язык Джулеты — армянский, по-русски она почти не говорит и совсем плохо пишет. Слова были написаны неузнаваемо. Адвокат Викторова даже подумала, что в своем собственном имени Джулета Бадалян делает две ошибки. И только потом выяснится, что так в паспорте — Джулета, а не Джульетта.
Связей между словами в письме Викторова тоже не находила, и лишь по наитию какому-то предполагала, что речь, кажется, идет о взрослой девушке с тяжелой ментальной инвалидностью. И уж просто догадалась, что – квартирное дело, потому что родители взрослых детей-инвалидов редко обращаются за лечением или образованием. Как правило — за жильем.
Хорошо еще, что в письме значился Джулетин телефон, который Викторова и набрала, но это тоже не помогло. Адвокат, хоть убей, не могла понять, что говорит новая клиентка, а клиентка не понимала ни вопросов адвоката, ни инструкций.
— У вас есть рядом кто-нибудь, кто умеет говорить по-русски? – не выдержала, наконец, Викторова.
— Есть! Есть! Сын.
Джулета передала трубку сыну и тут, наконец, обстоятельства дела стали вырисовываться. Они живут в однокомнатной квартире на улице Чайковского (Викторова не смогла понять, сколько всего человек), и от квартиры этой Джулете, ее взрослому сыну и двадцатилетней дочери-инвалиду принадлежит только четверть.
— У вас есть решение жилищной комиссии о том, что вы имеете право на социальное жилье? — переспросила Викторова.
Оказалось, что решение такое есть.
— У вас есть код заболевания, в связи с которым девочка признана инвалидом?
Оказалось, что есть код “F 92.8”. Означает этот код органическое поражение центральной нервной системы, и обладателям такого кода действительно полагается социальное жилье.
— А справка у вас есть о том, что вы стоите на очереди?
Такой справки не оказалось.
Викторова подробно объяснила Джулетиному сыну, где получить справку и велела записать армянскими буквами на листочке название документа, который следует получить в городской администрации.
Теперь следовало найти в городе Собинке кого-нибудь, кто вместо Джулеты будет говорить. У нашего детского правозащитного проекта нет представительства в каждом областном центре. И командировочных бюджетов, чтобы ездить по России и каждого страждущего водить в суд за ручку — тоже нет. Зато в каждом российском городе есть прокурор. И прокуроры обычно не отказывают, если обращаешься к ним с грамотно составленным заявлением о защите прав ребенка. Помощник собинского прокурора Анна Модина только не могла понять, зачем с делом Бадалян идти в суд и почему нельзя просто указать городской администрации на очевидное нарушение закона.
Адвокат Викторова терпеливо разъясняла прокурору, что обычно в таких случаях городская администрация кивает на областную, областная — на городскую, а инвалид, нуждающийся в жилье, годами сидит без жилья, как собственно и случилось с семьей Бадалян, стоящей на очереди с 2005-го года. Адвокат разъясняла, что прокурорские письма городские и областные чиновники по всей России годами переадресовывают друг другу, а судебные решения все же исполняют, особенно если судья указал срок, в который должно быть исполнено решение.
И как в воду смотрела адвокат Викторова. В судебном процессе, инициированном прокурором Модной, представитель городской администрации действительно утверждал, что социальное жилье семье Бадалян должна предоставить область, а областной представитель настаивал, что жилье должен дать город. И только судья Собинского городского суда Виктория Шульга поставила точку в этих препирательствах — присудила Джулете Бадалян и ее дочери Наире квартиру, соответствующую прописанным в законе нормам, не позднее 31-го декабря 2016-го года.
Администрация пыталась еще оспорить это решение в суде высшей инстанции, но суд высшей инстанции поправил только, что квартиру следует давать не Джулете (матери), а Наире (дочери), и чтобы Джулета проживала с нею. Просто потому что социальное жилье по закону положено в России инвалидам, а не их опекунам.
Обращайтесь к нам в Патронус!
Руководитель проекта Валерий Панюшкин.