Фото: Овчинникова Ирина / Фотобанк Лори
Евгений Трефилов – историк и автор биографии Емельяна Пугачёва для серии «Жизнь замечательных людей» – потерял зрение в 12 лет. С тех пор он прошел путь от работы в похоронном оркестре до преподавания в НИУ ВШЭ. Своей историей, а также особенностями жизни незрячих людей, он поделился с DISLIFE.
«Мне всегда встречались только хорошие люди»
Удивительно, что я стал историком и преподавателем, поскольку сам в школе учился плохо. Я посещал специальную школу-интернат в Болшево недалеко от Москвы. И в нашем классе, где только я был совершенно слепой, учиться не хотел никто. Отчасти это связано с тем, что родители жили далеко и не могли нас контролировать.
Кроме того, тогда был переходный период, последние годы СССР. И наш интернат переживал не лучшие времена, хотя раньше многие выпускники поступали в лучшие вузы. Я закончил девять классов и когда бросал школу думал: «Какое счастье! Для всех первое сентября будет началом учебного года, а я никогда больше учиться не буду».
Первое время после школы я работал на специальном учебно-производственном предприятии (УПП) для слепых.
При этом УПП была ещё так называемой школой рабочей молодёжи. Но некоторым представителям «молодёжи» было лет по шестьдесят. Например, с нами училась баба Дуся, которая всё время говорила: «Укс, угрек и всё в скобах». Другой ученик, дядя Яша, закончил школу в 75 лет, обмыл аттестат зрелости и умер. Сейчас таких УПП намного меньше, а те, которые до сих пор сохранились, влачат плачевное существование.
В детстве я занимался музыкой, поэтому когда узнал, что в Курске есть музыкальное училище для слепых, поступил туда и отучился четыре года.
После училища играл в похоронном оркестре в Ногинске. Там тоже было несколько слепых, но не все, конечно, иначе оркестр не смог бы идти.
Интересно, что лучше всего запомнились комические случаи. Например, выносят один раз из дома двух покойников, соответственно идут две процессии. А наш барабанщик, совершенно слепой, запутался и кричит: «Где наш гроб? Где наш гроб?». Вообще, коллектив был хороший – помогали, входили в положение. Мне всегда везло, встречались только хорошие люди.
«Меня воспринимали как обычного человека»
Ещё в училище я понял, что на самом-то деле хочу быть историком. И когда я стал готовиться к поступлению, впервые начал серьёзно учиться, так сказать, «на старости лет».
Удалось поступить на исторический факультет РГГУ. Там уже никаких проблем с учёбой не было. Преподаватели всегда шли на встречу, если я что-то не успевал. С однокурсниками были хорошие отношения.
Меня воспринимали не как слепого, а как обычного человека, со своими достоинствами и недостатками.
В итоге, я женился на однокурснице, закончил университет с красным дипломом и поступил в аспирантуру.
После аспирантуры мой научный руководитель пригласил меня работать в Вышку. Опять повезло, ведь многие слепые, которые заканчивают вузы, сидят без работы даже в Москве. А я мог вообще остаться в Ногинске, спиваться.
Я, кстати, употребляю слово «слепые», многие на него обижаются, предпочитают термин «незрячие», а я совершенно нормально к этому отношусь.
«Всегда гораздо проще обратиться к людям»
Техника очень помогает и учиться, и работать. У нас, например, учится слепая девочка-филолог и парень на историческом факультете. Вышка приобрела специальный принтер, где они могут распечатывать материалы на шрифте Брайля. Ну и компьютеры – великая вещь. На компьютере у меня установлены две основные программы – JAWS и NVDA, которые всё озвучивают. А клавиатура у меня самая обычная.
Я ещё не самый продвинутый пользователь. Навигатором, кстати, вообще не пользуюсь. Я пытался его изучить, но нужно очень много времени потратить, чтобы освоить сенсорные жесты. Я за это время могу запомнить не один путь — проще спросить людей или пройти один раз со знакомым.
Москва замечательна тем, что здесь есть метро. Это самый удобный транспорт для слепого. Можно доехать в любую точку, не нужно переходить дорогу.
Переходы в метро безопасные. Линии, которые не позволяют выйти к краю платформы, можно прощупать ногой или тростью. Ещё одна удобная вещь – то, что в Москве не только в метро, но и в автобусах объявляют остановки.
Светофоры с озвучкой тоже очень хорошая штука. К сожалению, их пока мало. Вот у нас в Гольяново появился такой, но проработал только три дня, и теперь опять нужно прислушиваться, чтобы понять остановились машины или нет. Или ждать пока кто-нибудь не крикнет, что можно идти.
Ещё я раньше постоянно ругал тактильную разметку. Говорил, что она бесполезна, потому что её невозможно заметить. Но совсем недавно, буквально на прошлой неделе, я с её помощью совершенно случайно нашёл переход на другую сторону улицы. Теперь буду обращать на неё больше внимания.
Но всегда гораздо проще обратиться к людям. Я даже один раз посчитал, когда ждал своего приятеля в метро, за 7-8 минут ко мне подошли 25 человек. У нас очень доброжелательные люди.
Государство выплачивает совсем небольшую пенсию, но для меня это не критично, потому что я получаю хорошую зарплату в Вышке. Есть правда отдельные позитивные моменты – например, я бесплатно хожу заниматься в спорткомплекс «Атлант» в районе Гольяново. Поднимаю тяжести, катаюсь на велотренажёре.
Но это мелочи. С учёбой и трудоустройством всё нужно решать самим. Моя подруга из Канады рассказывала, что слепые у них получают престижные, высокооплачиваемые специальности – становятся юристами, психологами. В университетах при поддержке государства учатся по 50-70 слепых. У нас такое представить невозможно.