«…Над
четвертым энергоблоком на фоне черного, как смоль, неба появились
огненные всполохи, потом — искры и открытое пламя. Над реактором
возникло озоновое свечение — верный признак радиации, выбрасываемой в
окружающее пространство…»
«На тебя смотрит вся страна»
Это воспоминания очевидцев катастрофы — работников Чернобыльской АЭС, которые 26 апреля 1986 года находились недалеко от места пожара. Прошло 24 года, и почти из 600 тысяч ликвидаторов последствий аварии многих уже нет в живых. Из Башкирии спасать мир от расползания радиации отправились 5011 человек.
— Я работал на атомной станции в Агидели в общепите, — рассказывает ликвидатор Рамиль Фаррахов. — И по линии атомных электростанций секретный приказ был в первые же дни после аварии, когда вся страна еще гуляла на майских демонстрациях. Вызвало нас начальство и сказало: «На тебя вся страна смотрит, надо ехать». Так и прибыли профильные бригады с Агидели первыми на место происшествия, потом Татарстан, Днепропетровск, Ростов. Я понимал, что это риск для здоровья, но подробностей нам, конечно, не сообщали…
— Я пробыл на ликвидации 76 дней, — вспоминает полковник запаса Александр Шичко, служивший тогда в бригаде химзащиты. — Когда подъезжали, ЧАЭС в радиусе 30 км как раз обносили колючей проволокой, создавали «зону отчуждения», из которой эвакуировали жителей. Весь крупный скот им велели сдать государству, а птицу и домашних животных оставить. И пока мы смывали с домов и земли радиоактивную пыль, живность разгуливала вокруг. Ходили такие слухи, мол, солдаты там водку жрали и ничего не делали, но это неправда. Мы жили по законам военного времени, даже выслуга шла год за три, как на фронте.
Детей пока не заводите!
— Раньше времени гибнуть никому не хотелось, соблюдали меры безопасности, — продолжает полковник запаса Шичко. — Правда, были единицы — снимали респираторы в «зоне», глотая радиационную пыль. В первые же дни прибывшим солдатам объявлялось: «После работы в зоне аварии в течение двух лет воздержитесь от рождения потомства». Очень жаль, что к этому приказу некоторые отнеслись несерьезно, и «дети первого поколения» рождались с проблемами со здоровьем.
Даже допустимые дозы облучения сказались на здоровье и жизни ликвидаторов.
— Первый из моих сослуживцев умер в 26 лет, — говорит председатель правления уфимского отделения «Союза «Чернобыль» России» Фарит Бахметов. — И дальше люди умирали с 30-летнего возраста. За все прошедшие годы, по данным* на 1 января 2008 года, из 5 с лишним тысяч ликвидаторов в РБ умерло 1113 человек. Сейчас в республике живут 2633 чернобыльца, из них 947 детей «первого поколения», в Уфе — 663 человека, 177 детей. В онкоцентре зарегистрирован 151 человек, в том числе 55 человек со злокачественными образованиями.
Жилье — на кладбище?
Еще страшнее то, что эти люди остались один на один со своими проблемами.
— У многих прошедших через чернобыльские события людей из-за здоровья стали рушиться семьи, — говорит лидер уфимских чернобыльцев Фарит Бахметов. — Последовали пьянство, суициды. С одной стороны, государство обещало льготы и помощь, с другой — после перестройки никто ими не занимался. Получение инвалидности из-за работ на ЧАЭС — целая проблема, ведь инвалиду-чернобыльцу положено повышенное пособие. А нанимать на работу человека с удостоверением чернобыльца никто не хочет.
Несмотря на утвержденную федеральную программу по обеспечению чернобыльцев жильем, большинство из них до сих пор ничего не получили.
— Сказали, дадут тем, кто встал в очередь до 1 марта 2005 года, — говорит Бахметов. — Таких у нас 176 человек, а сертификат на жилье в прошлом году был выдан всего один. Дошло до того, что нам велели зачем-то собирать справки, как малоимущим и нуждающимся в жилье! Знаете, как у ветеранов ВОВ было — пока Медведев не сказал к юбилею всем квартиры выдать, там такой бардак творился. Видимо, нам тоже нужно ждать 65-летия аварии.
— Ну вот и нам выдадут когда-нибудь участок, на Тимашевском кладбище, — горько шутит ликвидатор из Агидели Рамиль Фаррахов. — В Тимашево есть участок, который мы и правда называем своим. Когда хороним кого-нибудь, люди места себе выбирают: «Меня уж вон там похороните». Через пару лет все сбывается. Нас даже называют «доживатели», потому что мы обречены…
В Уфе нет памятника
На следующий год печальным событиям на Чернобыльской АЭС исполнится 25 лет. В Уфе же, в отличие от других российских городов, до сих пор нет даже памятника ликвидаторам. В 1996 году вышло постановление Правительства РФ о награждении участников ликвидации аварии, но до многих чернобыльцев награды так и не дошли.
— В отделе государственных наград при Президенте РБ нам сказали: «А у нас квоты, не больше 5 госнаград в год», — разводит руками Фарит Бахметов. — Я не понимаю, им что, железяки жалко? Мы даже праздники проводим на свои средства и, слава богу, есть еще люди, которые готовы помочь. Адвокат Радик Исламов, бывший военный, пришел и положил на стол деньги. Певец Айдар Галимов бесплатно согласился выступить. Есть и среди врачей, и чиновников люди, которые стараются помочь.
— Когда в прошлом году в Уфу приезжала Алла Пугачева, она распорядилась дать несколько билетов чернобыльцам, — вспоминает Рамиль Фаррахов. — Алла Борисовна, Владимир Кузьмин и некоторые другие артисты являются «элитными чернобыльцами» России, так как выступали для ликвидаторов тогда, в 1986 году. Правда, в опасную зону, как мы, не лезли, но приятно, что тоже помнят.
* Данные Российского медико-дозиметрического регистра по РБ
Светлана Валиева
Источник: ufa.aif.ru