Горнолыжница Майя Симанова единственная представляла Петербург на параолимпиаде в Ванкувере. Но и ее до соревнований не допустили: зрение спортсменки оказалось лучше, чем требуют нормативы. Майя и ее муж Михаил – неоднократные победители чемпионатов по горнолыжному спорту среди инвалидов по зрению. О том, как живут наши параолимпийцы и за счет чего они стали героями Ванкувера, Майя рассказала «МР».
Я занимаюсь спортом с детства, была гимнасткой. У нас был развит спорт среди незрячих, были свои спартакиады, чемпионаты. Спорт познакомил нас с мужем: он тоже занимался гимнастикой. Мы приехали в Ленинград поступать в вузы и стали выступать за одну команду.
У нас в семье такие немножко соревновательные отношения. Четыре года назад Миша поехал в Америку (он работает там массажистом). И один пациент увлек его лыжами, надарил всякой амуниции, и муж заболел лыжами. Я решила, что тоже заболею!
Нам очень трудно найти лидера (лыжник, за которым идет незрячий спортсмен). Нужно скататься. Нужно, чтобы он был увлечен и обладал мастерством. Вы представьте: я еду с горы. Не вижу ни рельефа, ни крутых мест, ни флажков. Лидер едет впереди и кричит: «Банан! Шпилька! Фи-иниш!». Или, если начинается крутяк (крутой отрезок трасы – ред.), кричит: «Оп!»… Я еду и полностью повторяю движения лидера. Это сейчас мы немножко разбогатели, пользуемся рацией. Я говорю лидеру: «Ой, ноги разъезжаются!» А она мне: «Так, все, двое ворот осталось!» (Флажки, которые нужно объезжать на трасе – ред.)
Половина наших достижений – это достижения лидеров, и на пьедестал мы выходим вместе. У нас нет тренеров, кроме них. Лидер едет впереди на расстоянии трех-четырех метров. Уйдет на пять метров – я ее потеряю, на два метра приблизится – наеду. На этой олимпиаде у Саши Францевой, моей соперницы и большого друга, случилась неудача. Незадолго до финиша лидер ей показала стойку – положение, когда тормозить уже нельзя. А сама почему-то затормозила.
Мы должны пересечь линию финиша друг за другом, иначе результат не засчитают. Лидер стала отталкиваться и попала палкой в лицо Саше. Она пересекла финиш, падая. Сильно поранила лицо, получила сотрясение, слава богу, глаза остались целы. Ей запретили следующие старты, так она убежала на следующее утро выступать. Никаких доводов вообще не слышит! Ее ловили, возвращали.
Параолимпийцы – победители изначально. Они победили ситуацию, в которой оказались. Для них есть только одно место – первое, они одержимые. Это не свойственно нашей олимпийской сборной, потому что, возможно, им не пришлось преодолевать себя.
У нас параолимпийский спорт – это дело энтузиастов, а хочется, чтобы была система. Создать в Питере спортивную школу для инвалидов – моя мечта. Но я даже не знаю, как за это браться. На высоком уровне это, по-моему, совершенно не приветствуется. Вот в олимпийский год ещё что-то делается, а так – полное невнимание.
Лыжи и ботинки нам дают. Но на одного. А нас же двое! Костюмы, шлемы мы покупали за свой счет.
Перед Олимпиадой нас одели в красивую «парадную» форму, а костюмов для соревнований не выдали. Все спортсмены были одеты по-разному, в старое, драное…
Заграничные команды все были классно экипированы, потому что там заключаются договоры с фирмами. Бывает, фирма выступает спонсором спортсмена, и он ее рекламирует. Это же здорово – помогать параолимпийцам. У нас сами спортсмены ищут себе спонсоров: удастся тебе договориться, значит, удастся.
На Камчатке есть школа параолимпийского спорта, у них есть и костюмы свои, и транспорт, и зарплаты, они занимаются профессионально. А мы трудимся на других работах, сами покупаем костюмы и занимаемся этим как хобби. Я приезжаю с работы (Майя – массажист в реабилитационном спорте – ред.), еду на тренировку с лидером и катаюсь там с девяти до двенадцати ночи! Или наоборот – с утра покатались, и полетела на работу! Последние полгода нам стали платить стипендию восемь тысяч в месяц. А лидерам вообще ничего не платят. Вы можете себе представить? Это современные молодые люди, которые занимаются с нами, три-четыре раза в неделю приезжают с нами в Охта-Парк на тренировки. Они, как и мы, работают, учатся.
Спортсмену нужно понимание и помощь, все остальное он сделает сам.
Я работаю в центре реабилитации для детей с ДЦП. Для детей очень важно, что я сама спортсмен, добившийся успеха, поэтому и они, и их деморализованные родители видят выход. Детишки у меня примеряют шлем, ботинки, очки, фотографируются – но для этого, конечно, нужно очень стараться.
Я работаю с детьми уже двадцать лет. Мне нужно, чтобы они были здоровыми, да еще в пику всем проблемам жили интересно и доказывали всем, что они у меня зайки! Не просто там инвалиды, а зайки! Чтобы они победили ситуацию. И они у меня рвутся в бой! Если создать питерскую школу, то будет куча молодых победителей.
У меня уже есть внучка, ей три года, и на следующий год я хочу, как приличная бабушка, поставить ее на лыжи. Потому что спорт – это необывательское отношение к жизни, которое нужно воспитывать. Это взлет над суетой, победа над трассой и над собственной немощью. Я человек созерцательный и не очень переживаю из-за спортивных поражений. Поставленный на ноги ребенок – вот это медаль на грудь.
Анна Байдакова
Источник: mr7.ru