Позвольте спросить, как вы относитесь к преступникам? А к несовершеннолетним преступникам? А какие эмоции и чувства вызывают у вас инвалиды? Не только страдающая ДЦП дочка, допустим, соседки по лестничной клетке, а инвалиды вообще?
А что вы думаете о сиротах, в том числе и о тех детях и подростках, которые оказались, по большому счету, не нужными никому, даже своим родителям? Попробую угадать: вы испытываете к ним в лучшем случае жалость. А скорее всего - равнодушие. Не к конкретной судьбе, а к целой категории людей, объединенных одной бедой.
Неоднозначное по своей сути письмо лежит передо мной, содержание его лишний раз подтверждает сказанное выше. "Расти в полноценной благополучной семье, быть здоровым физически и морально (законопослушным и исполнительным то есть) больше не модно и... невыгодно, - утверждает житель Минского района Николай В. (я заранее прошу прощения за не совсем корректные высказывания автора письма, но цитировать их требует сама постановка темы. - В.М.). - Зато разного рода асоциалы, ущербные, калеки у нас в большом почете, всячески поддерживаются те, от кого реальной пользы - минимум. Преступники, например, до поры до времени пребывают на полном пансионе у государства, потом с помощью дорогостоящих программ их реабилитируют и возвращают в общество, бронируют для них рабочие места. Инвалиды пользуются рядом льгот, получают пенсии и пособия. Воспитанники детских домов отдыхают по заграницам, гарантированно обеспечиваются жильем и разными социальными поблажками. Только и слышишь по радио, читаешь в газетах: "Поддержим бывших заключенных! Инвалиды - равные среди остальных! Обогреем и оздоровим сирот!" А почему бы государству не заняться реальной поддержкой благополучных детей? Или им не нужны отдых, жилье, рабочие места? Еще не факт, что благие намерения в отношении преступников, социальных сирот, инвалидов оправдают себя. Но факт, что благополучные дети, видя это разделение "им - все, нам - ничего", сделают для себя определенные выводы".
Еще древние мудрецы говорили, что гуманным может считаться то государство, которое умеет любить обездоленных, прощать оступившихся. В этом же письме, да простит меня наш читатель, - прямая угроза статусу гуманной и человеколюбивой Беларуси. Я не буду пенять Николаю за то, что "позарился" не на ту долю для своих (такой вывод напрашивается из письма) детей: мол, были бы сирыми и убогими, имели бы привилегии и поблажки от государства. Лучше попробую на примерах показать, какое значение имеют для перечисленных категорий людей наше внимание и участие в их судьбах, и как бы им жилось, не будь у них этого.
С 16-летними Катей и Машей из Молодечно, воспитанницами единственного в стране спецПТУ для несовершеннолетних девочек, преступивших закон, я познакомилась в Минске. Они участвовали в благотворительной акции "С надеждой - в будущее", которая проводилась уже третий раз под эгидой Министерства образования. Девочки демонстрировали шикарные вечерние и бальные платья, сшитые собственными руками, пели, танцевали. А главное - приобрели себе подружек - сверстниц из столичных школ. Ну и что? А то, что для них подобные мероприятия - оптимальный способ перевоспитания, приобщения к нормальному образу жизни. Катя и Маша попали в петриковское спецучилище не потому, что воровали или занимались проституцией, или были злостными хулиганками, или, не приведи Господь, убили кого-то. Просто в самый трудный подростковый период они связались не с той компанией, прогуливали школу, не ночевали дома - от учителей и вполне благополучных родителей прятались по притонам, разыскивать их приходилось с милицией. Пробелы в воспитании? Скорее, стечение обстоятельств. Поэтому от этих обстоятельств их нужно было оградить, показать им иные стороны жизни, отличные от пьяного разгула, вседозволенности и бесконечного ничегонеделания. Представим себе на минуту, что все воспитательные меры для девочек ограничились бы беспрекословным выполнением распорядка дня режимного учреждения и созерцанием четырех стен с зарешеченным окошком. Год, два, три такого "воспитания" - и, уверена, девочки вышли бы на свободу озлобленными и обиженными на всех и вся. А так им и еще десяткам их подруг по несчастью дают шанс не оказаться аутсайдерами за стенами училища. Экскурсии, гастроли собственного "центра моды", да и просто выход в город, пусть даже в сопровождении воспитателя, хоть отчасти стирают ту незримую грань в душах 12 - 16-летних оступившихся девочек, что делит их жизнь на "до" и "после".
Андрей Николаев - весельчак, красавец, спортсмен после несчастного случая, произошедшего почти 10 лет назад, оказался навсегда прикован к инвалидной коляске. Но себя парень считает чуть ли не самым большим везунчиком на земле. Он нашел в себе силы жить. Выпустил три книги стихов, пишет песни, разрабатывает собственные сайты в Интернете. Уже будучи инвалидом, он совершил беспрецедентный прыжок с парашютом. А меньше года назад Андрей женился.
Ольга Патрий никогда в своей жизни не видела солнца и снега, потому что с рождения лишена зрения. Но в ее стихах, песнях, мелодиях столько сочных красок, живописных пейзажей, чувственных откровений, сколько дано увидеть и почувствовать не всякому зрячему и здоровому человеку.
Ирина Дацюк знает, что неизлечимо больна, но оптимизм, стойкость, жизнелюбие женщины, которыми насквозь пронизаны ее прозаические миниатюры, достойны восхищения.
Владимир Варшанин, Александр Гапеев, Ирина Цвирковская, Виктор Танюкевич... Эти имена, возможно (и скорее всего), незнакомы нашим читателям. Эти люди не переворачивали мир с ног на голову, не совершали героических подвигов. Но они смогли (для себя в первую очередь) сделать нечто несоизмеримо более важное - научиться творить, созидать, превозмогая физический недуг и моральный дискомфорт. К тому же есть стимул: все эти люди стали победителями и лауреатами 2-го творческого конкурса среди инвалидов Минска, проводимого столичной городской организацией ОО "Белорусское общество инвалидов". Отнимите у них хотя бы этот стимул творить, жить в красоте и гармонии с собой и окружающим миром, а взамен оставьте лишь пенсию по инвалидности, и болезнь наверняка начнет косить их одного за другим.
И наконец, несколько слов о пресловутом оздоровлении белорусских детей за границей. "Как грибы после дождя выросли фонды, комиссии, комитеты, греющиеся на немецко-голландско-австрийско-итальяно-испанских подачках (имеются в виду организации, занимающиеся проблемами "чернобыльцев". - В.М.). Значит, есть среди нас люди, которым до боли в сердце жаль чернобыльских детей, нуждающихся в срочном "оздоровлении" за границей, - иронизирует в письме минчанка Т.Карелина. - Нашим людям приятнее побираться по чужим территориям, чем украшать и обогащать свою, родную землю. А в итоге выросло целое поколение иждивенцев, которым по душе быть "жертвами". Дети начальников разного рода, конечно же, тоже "жертвы Чернобыля", но умные иностранцы деликатно выспрашивают у них, где они родились, в какой квартире живут, кто у них мама с папой... И делают свои выводы: мы не только побираемся, но еще и талантливо лжем". Что уж тут лукавить, есть доля правды в этих словах. Более того, наши журналисты не раз поднимали и расследовали проблему "побочных эффектов" оздоровления маленьких белорусов в иностранных семьях (последний материал на эту тему, например, был опубликован в номере за 10 октября 2003 года и назывался "Рефлекс доброты"). Но хочется в свою очередь спросить и Т.Карелину: почему такое недоверие, злоба на опыт заграничных поездок наших детей вообще? Почему автор безапелляционно подвергает сомнению искренность намерений иностранцев, честность и совестливость своих земляков? Что, например, думает она по поводу письма учительницы из деревни Поболово Рогачевского района Татьяны Реморчук? "31 малыш из деревень Поболово и Остров Рогачевского района Гомельской области отдыхали в нынешнем году в Италии. Ребята, не зная языка, понимали своих итальянских друзей с полувзгляда, потому что те говорили языком любви и милосердия, - написала Татьяна Владимировна. - Я считаю, что можно научить жалеть, сострадать, сопереживать умом, но научить сердцем отзываться на чужую боль нельзя. С этим талантом нужно родиться". Едва ли все малыши - дети начальников, и уж тем более сомнительно, что эти сельские мальчики и девочки - представители поколения иждивенцев. А что касается любви к своей родине, то никакими заграничными подарками это чувство, если оно настоящее, пересилить нельзя. Наоборот, вдалбливая детям, что они "иждивенцы, живут на заморских подачках", рискуем воспитать поколение "униженных и оскорбленных".
Естественно, рано ставить точку в этом разговоре. Но мне бы не хотелось превращать его в монолог только лишь с собственными рассуждениями и выводами. Поэтому жду от вас, уважаемые читатели, писем с поддержкой или возражениями, дополнениями или уточнениями. Жить никак, равнодушно мы всегда успеем, если захотим. А вот помочь человеку, который в этом нуждается, можно, увы, и не успеть...
Валентина Мохор
Истояник: sb.by