С этого момента представителей самых разных ветвей власти как будто подменили — мы увидели людей чувствительных, добрых, принимающих беды и чаяния больных детей близко к сердцу. Не чиновников и политиков, а именно людей, которые срочно захотели подарить Соне Бабич тренажер. Так же срочно активизировался и уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов, которому мама девочки, Елена Нечаева, начиная с 2012 года писала о невыносимом положении семьи ребенка-инвалида. В ответ мама получала отписки: «Ваше письмо направлено… туда-то и туда-то». То есть письма перенаправлялись региональным властям, которые бездействовали. Этой теме и была посвящена публикация «Новой» от 20 апреля 2015 года.
В день выхода номера мне позвонил руководитель пресс-службы детского омбудсмена Ренат Абдеев:
— Какие у вас претензии к Астахову? — задал он свой первый вопрос.
— Претензий нет. Есть констатация факта — в стране имеется защитник детей при президенте РФ, который активизируется только тогда, когда нужды больных детей оказываются в поле зрения президента.
— Ну а претензии-то у вас какие к Астахову? — продолжил выяснять Абдеев.
— Я же сказала — никаких! Мы в публикации зафиксировали, что Павел Астахов замечает ребенка-инвалида только в том случае, когда этот ребенок попадает в центр внимания Путина. А на письма мамы начиная с 2012 года практически не реагирует.
— Да, у нас были ее обращения, — согласился господин Абдеев. — А вам известно, с чем она обращалась? С вопросом улучшения квартирных условий. Это вне компетенции Астахова. У нас нет ключей от квартир.
— У нас тоже нет. Но мы посвятили тяжелой ситуации ребенка-инвалида шесть публикаций. Потому что в съемной квартире девочка не могла развиваться, была вынуждена лежать — там негде развернуться инвалидной коляске! Мы без конца звонили в администрацию губернатора Самарской области, снова и снова поднимали этот вопрос. Об этих публикациях мама девочки написала письмо губернатору и на одном из концертов, посвященном людям с ограниченными возможностями, Соня лично это письмо передала главе области. Теперь у них есть своя квартира
— Вопрос жилья вне компетенции Астахова, — повторил Ренат Абдеев и спросил — А вам известно, сколько всего сделал для этой девочки Астахов?
Вопрос я переадресовала маме Сони Елене Нечаевой. Вот ее ответ:
— Пусть не лгут! Это ложь, наглая, позорная ложь! Я не просила у Астахова квартиру, я просила помочь в борьбе с беспределом чиновников, я писала, что ребенок пытался с жизнью покончить. Их прямая обязанность — защищать детей! Вот как только президент что-то узнает, тогда все носятся, как ужаленные. Вот сейчас прислали мне статью, что Астахов подарит Сонечке третий (!) тренажер. Зачем? Я уже вам говорила, что нам дали тренажеры от фонда мамы президента Чечни и от губернатора Самарской области. Вот третий… теперь от Астахова. А я этот тренажер возьму! Чтоб передать тем, кто нуждается. А то шум уляжется, и ничего от них снова не дождешься.
P.S. Господин Астахов позвонил главному редактору «Новой газеты» Дмитрию Муратову и высказал возмущение нашей публикацией. Пообещал прислать подробное письмо о том, как он помогал семье Нечаевых-Бабич. Мы это письмо ждали. Но в день подписания номера в печать Астахов сообщил редакции, что письмо он не пришлет, чтобы «лишний раз не беспокоить семью».
Галина Мурсалиева
Источник: Новая газета