Итак, я перестала заказывать свои сложные ботинки в стенах Великого Отстоя (о чём см. здесь) по той причине, что на Электрозаводской улице совершенно не заботились о клиентах. Однако филиал той же Московской фабрики ортобуви, расположенный по адресу "улица Первомайская, дом 17", помог мне понять, что слишком заботливое отношение к инвалидам тоже не всегда ведёт ко благу. Или, по крайней мере, что забота бывает разная...
Часть вторая: Бабушкина Избушка
На Первомайке, как ласково именуют это заведение знакомые с ним коллеги по диагнозам, мне поначалу очень понравилось. Во-первых, район красивый, зелёный: подъезжаешь к открытой станции - уже приятно. Во-вторых, никакого духа механически-конвейерного производства и толп народа, которые так устрашают на Электрозаводской. Посетителей встречают приветливо, как дома у бабушки...
Ассоциация, кстати говоря, правомерная. Бабушек - то бишь пожилых женщин-врачей - было целых две. Обе - Нины. Одна - Нина Тихоновна, а вот отчества другой не помню, надеюсь, она меня простит... Нет, пожалуй, не простит. Не из-за того, что я забыла отчество, а из-за того, что я дальше напишу. По мнению обеих немолодых Нин, единственное, что я имею право написать - сплошные благодарности...
Врать не стану: благодарности - были. Особенно поначалу. На фоне предыдущего кожно-металлического кошмара с шинами стройные, до колен, ботиночки, лишённые всяких дополнительных нагрузок, кроме внутренней жёсткой части, казались воплощением совершенства! За окном бушевала зеленью летняя пора, на мне было платье, к которому очень подходили по цвету ботинки... В общем, всё было прекрасно: и настроение, и жизненные перспективы, и то, что надето на мне.
Но - нет в мире совершенства! Идиллия в наших отношениях с Нинами длилась меньше года. Далее начались сложности.
Та, первая, пара обуви оказалась самой лучшей... Не знаю, с какой стати. Вроде бы, по идее, чем больше врачи и мастера узнают особенности ног, тем положительнее это должно сказываться на обуви. Здесь же вышло так, что первую, летнюю, обувь я носила дольше всего. Зимняя получилась хуже. А следующая летняя сразу же начала ужасно натирать...
Если дальше что-то покажется непонятным, а то и возмутит, сделайте скидку на голубоглазый идиотизм моей тогдашней неприхотливости. Вся предыдущая жизнь меня приучила к тому, что удобной, красивой, ненатирающей ортопедической обуви в принципе не бывает. К ней можно только приспосабливаться. И если между обувью и ногами возникает несоответствие, это проблема ног, а не производителя обуви.
Короче, вата для подкладывания в ботинки у меня всегда была наготове.
И, тем не менее, поддавшись на уговоры Нины Тихоновны, которая во всеуслышание уверяла, что готова сделать всё для подгонки обуви, я подошла к мастеру - творцу моих ботинок. Седоватый бородач с перетянутыми шнурком кудрявыми волосами, похожий одновременно и на русского мастерового, и на хиппи, так и не пришедшего в себя после «лета любви», спросил, в каком месте трёт. Внимательно там пощупал, а потом вырезал кусок мягкой ткани, идущей на зимнюю подкладку, и... даже не приклеил. Вручил мне.
- Вы подложите туда, где трёт, - объяснил он, - и будет нормально.
«Нормально» не получилось. Как и следовало ожидать, тряпочка постоянно съезжала. А натираемая зона расползалась всё больше и больше...
Не считая того, что обувь крепко деформировалась за довольно-таки малое время носки. И снова, как в детстве, правая нога скребла лодыжкой по асфальту.
Зимой 2003 года я легла на реабилитацию во ФЦЭРИ. Там лечащий врач сказал, что эта обувь мне совершенно не подходит. Что она деформирует ноги - в том числе и оперированную, которая уже порядочно искривилась... Я не знала, что думать! С одной стороны, даже самый голубоглазый оптимизм не позволял отрицать, что ботинки, изготовляемые в Бабушкиной Избушке, постоянно полны кровищи, а обострения остеомиелита стали нормой жизни. С другой стороны, аппарат, который состряпали мне во ФЦЭРИ под руководством того самого врача, не выдерживал никакой критики... И ног моих не выдерживал тоже... Но речь, собственно, не о нём.
Когда я вернулась после реабилитации (не слишком удачной) в Бабушкину Избушку, то попыталась - робко-робко - озвучить сказанное тамошним врачом... И нарвалась на резкость. Мне дали понять, что врач ничего не понимает. Что нигде в другом месте мне не сделают такой замечательной обуви, как здесь. Что эта обувь - вообще лучшее, на что я со своими (уродскими - не говорилось, но подразумевалось) ногами могу рассчитывать...
Этот опыт заставил по-другому посмотреть на царящую в Бабушкиной Избушке атмосферу, которая поначалу так радовала своей теплотой. Я вдруг прозрела: да, здесь царит бабушка, но - деспотичная. Уверенная, что лучше знает, чего внукам надо. Если внук просит то, чего бабушка не даёт, то бабушка скорее постарается любыми способами добиться от него послушания, чем пересмотрит свой взгляд на его потребности.
Таким «внуком» - маленьким, недееспособным, пассивным - считался любой посетитель Первомайки 17, вне зависимости от умственного уровня, жизненных достижений... И даже возраста. Не забуду, как «беседовали» с женщиной - инвалидом Великой Отечественной войны. Она просила исправить свои ботинки, показывала, где именно ей неудобно... А её в ответ убеждали: «Что вы всё придумываете, вам удобно!» Словно перед ними была капризная девочка, которая не хочет есть кашу или ложиться спать.
В общем, у такой модели отношения к инвалидам есть всем известное название - патернализм. В данном случае осложнённый комплексом неполноценности и манией величия в одном флаконе. Если по-простому, обе Нины, особенно Тихоновна, старались всячески доказать, что их филиал на Первомайке изготавливает лучшую ортопедическую обувь не только в Москве, но и - в мире! Причём доказать не на деле, а - словесно. Их любимым занятием была критика конкурентов, даже потенциальных. Они не упускали случая ввернуть, что к ним вот приехал посетитель из Америки в обуви ну совершенно никакой (дерьмо эта их ортопедия заокеанская), а они ему сделали - просто конфетку!
Не знаю, было это или не было. Однако сомневаюсь, что было именно так. На основании того, что с удивлением услышала, как одна из Нин приводила меня в пример новым клиентам: «Вот мы ей сделали такую обувь - сразу жениха нашла и замуж выскочила!» Нет, ну ничего себе новые новости! Действительно, замуж я выходила в их ботинках (до сих пор, кстати, содрогаюсь, видя их на фотографиях). Но с мужем познакомилась намного раньше - ещё до операции. Наша любовь, высокопарно выражаясь, прошла сквозь горнило страданий... Он любил меня и в гипсе! При чём тут обувь?
Окончательный разрыв с Нинами произошёл на почве того, что я совершила главное преступление - стала лить воду на мельницу конкурентов. Причём не каких-то там американских, а - своих, которые под боком. В том же самом помещении на Первомайке расположилась фирма «Ортомода», которая тоже занималась изготовлением ортобуви. А кроме того, устраивала показы своих моделей, стремилась на международный уровень и уделяла большое внимание рекламе, для создания которой привлекла меня...
Однако об этом - в следующем выпуске.