Я не могла удержаться и задала ему несколько вопросов, а потом рассказала, что журналист и хочу написать о нем. Он согласился. Мы заняли свободный столик и начали беседовать.
Станиславу сейчас 28 лет, он инвалид первой группы, заболел шесть лет назад. Еще до начала болезни парню пришлось пережить непростой эпизод – во время службы в армии его избили несколько «дедов», и парень попал в госпиталь.
- Когда все шли в столовую, я пел, хотя лицо было разбито, все болело. «Ра-ааа-скудрявый, клен зеленый…», - затягивал я. И ко мне подошел незнакомый мужчина в гражданской одежде: «Паренек, а какая гамма параллельна до-мажору?» Это же самый простой вопрос, который только можно придумать! Я ответил: ля-минор. Мужчина оказался дирижером военного оркестра и предложил мне продолжить службу, - начал вспоминать Станислав. - Я никогда до этого не учился музыке профессионально, все осваивал сам: читал литературу, слушал кассетные записи.
После армии молодой человек поехал покорять столицу, где поступил в один из престижных вузов страны – ГИТИС, в котором мечтают учиться тысячи начинающих актеров. Вступительные экзамены сдал без особого труда. В Москве встретил и свою вторую половинку.
- Мне было 23, ей – 35, но для меня это не имело совершенно никакого значения, я безумно любил ее и думал, что это на всю жизнь, - не без сожаления произнес мой собеседник.
Не стали для Стаса помехой и двое детей любимой женщины, которые уже через полгода стали называть его папой. Это был по-настоящему счастливый период в жизни молодого человека.
Параллельно с учебой в ГИТИСе Станислав выступал в качестве ди-джея и шоумена в московских клубах, сам писал музыку. Он купил комплект профессиональной музыкальной аппаратуры и целиком отдавал себя любимому делу.
- Я этим жил и живу. Не представляю, что мог бы заниматься чем-то еще, - сказал Станислав.
Однако на втором курсе здоровье студента стало резко ухудшаться. Станислав Бородин боролся с первыми приступами болезни, но потом понял, что учебу придется оставить. Недуг отражался на деятельности опорно-двигательной системы парня, рецидивы в самое неподходящее время возвращались.
Жена, узнав о диагнозе, объявила, что не готова посвятить свою жизнь инвалиду, и решила развестись. Парень остался бы совершенно один, если б не его мама. Станислав вернулся в Смоленск, и мать всегда была рядом с сыном в трудные минуты.
- Рос я без отца, никогда не знал его. Моя мама Марина – героический человек! Со всем справилась. Особенно сложно было в периоды обострений, но мы справились, - сказал Станислав.
Чтобы учиться музыке дальше, парень, уже имея проблемы со здоровьем, поступил в Смоленское музыкальное училище. Заболевание прогрессировало, но молодой человек продолжал выступать в Смоленске и других городах, несмотря на то, что пришлось пересесть в инвалидную коляску.
Хотя Станислав может передвигаться и самостоятельно на короткие расстояния, держась за стену или перила, выбирается из дома он только на инвалидной коляске.
- Смоляне боятся колясочников. Я иногда так же, как сегодня, раздаю конфеты на улице, в магазине или в трамвае, и люди поначалу смотрят на меня с недоверием, думают, что я - очередной попрошайка, который будет клянчить деньги. Как же они удивляются, когда я угощаю их сладкой конфетой за улыбку. Улыбнуться ведь так просто! Но все об этом почему-то забывают, ходят угрюмые и злые, а мне хочется подарить им немного радости, - признался Стас.
Станислав – настоящий генератор хорошего настроения. Во время нашей беседы он не только отвечал на мои вопросы, но и шутил, пел песни, раздавал конфеты посетителям кафетерия. К слову, я сама стала свидетелем того, что люди по-разному реагировали на его безобидную просьбу улыбнуться. Как ни печально признавать, но наше общество не готово к диалогу с людьми с ограниченными возможностями. Но Стас не унывает.
- Я и сейчас выступаю в кафе и клубах, но гораздо реже. Часто администраторы настороженно относится к инвалидам, видимо, считая, что это негативно отразится на имидже их заведения. Но я не всегда езжу на коляске, могу встать на ноги и ходить на костылях после уколов обезболивающего. Удовольствие недешевое, и каждый раз это очередной удар по здоровью, но я это иногда делаю, потому что взамен получаю
общение с публикой, ее энергетику, чувствую зал, и это непередаваемо! – расплывается в улыбке молодой человек.
После разговора Станислав просит помочь ему добраться до дома. Безусловно, я знала про отсутствие доступной среды для людей с ограниченными возможностями в Смоленске, но и представить себе не могла, насколько ситуация сложная.
На улице Николаева мы ждем нового трамвая (несколько таких вагонов приехали в наш город лет восемь назад), потому что в нем есть пандус. Двери захлопываются у нас перед носом: водитель трамвая попросту не заметил Стаса, но я успела постучать ему в кабину. Попросила опустить пандус. Скажу сразу, заехать по нему внутрь салона без посторонней помощи невозможно, настолько крут угол подъема. Двое мужчин с большим трудом затащили туда коляску вместе со Стасом, им помогали я и женщина-кондуктор, хотя, скорее всего, проку от нас было немного. Понятно, что на выходе были такие же проблемы.
По дороге мой собеседник рассказывает, что в городе беда не только с пандусами, но и, например, с общественными уборными для инвалидов. Их нет вообще. В том же «Центруме», например, кафетерий находится на первом этаже, а уборная – на третьем, но, чтобы попасть туда, нужно подняться по крутой лестнице на третий этаж. Как это сделать колясочнику?
В общежитии, где в настоящее время Станислав снимает жилье, пандуса нет вообще. Есть только старая, с выбитыми и покосившимися ступенями лестница.
К счастью, неподалеку от общежития мы встретили парня, живущего в соседнем доме, который помог преодолеть ступеньки. Очутившись в подъезде, добраться до комнаты Станислав может уже на лифте.
Напоследок он говорит мне:
- Я никогда не отчаиваюсь, и коляска мне не мешает. Моя музыка у меня в голове!
Светлана Ковалева
Источник: Провинция