Таких людей, как Василий Сергеевич Тарантасов, я видела только в советском кино. Сильных, целеустремлённых, твёрдых, уверенных. История его жизни действительно похожа на сценарий. Вот только у Тарантасова всё по-настоящему.
Василий Сергеевич родился в 1924 году в Сухиничском районе Калужской области. Закончив 10 классов школы, пошёл на фронт. В боях под Могилёвом был тяжело ранен: стоял, глядя в бинокль, когда неподалёку немецкий снаряд угодил в ящики с боеприпасами. Отбросило на несколько метров. Страшный взрыв за долю секунды сделал здорового 18-летнего парня инвалидом. Василий полностью лишился зрения, потерял три пальца на правой руке, челюсть была разбита.
Тарантасова демобилизовали, возили по госпиталям, много оперировали. В основном занимались пластикой лица. Зрение восстанавливать даже не пытались...
После войны Тарантасов был председателем первичной организации Всероссийского общества слепых в Сухиничах, устраивал незрячих на работу, помогал осваиваться, организовывал концерты-собрания.
У себя в Сухиничах Василий нашёл себе жену Антонину. Ему тогда было 23 года, его невесте - 18.
Пока я разговариваю с Василием Сергеевичем во дворе его дома, Антонина Сергеевна периодически выходит проверять, не утомляю ли я её мужа своими разговорчиками.
- Мы старые уже, нам не до этого! - комментирует она наше интервью.
- Ну что ты, Тоня, всё в порядке. С такими молодыми девушками разве можно уставать? - отшучивается Василий Сергеевич.
Одного взгляда достаточно, чтобы понять: в юности Антонина была настоящей красавицей.
- Василий Сергеевич, вы были настойчивым женихом?
- А то! - хохочет он.
Неудивительно. С такой харизмой мужики встречаются - один на миллион. У Тарантасовых двое детей, внуки и правнуки.
После семи лет работы в сухиничском ВОС областное управление направило Тарантасова в Русиново директором промышленного предприятия для слепых.
Предприятие было небольшим, цеха - с плохим ремонтом, оборудование - очень и очень скромное, зимой в здании было холодно. Кроме того, предприятие находилось под горой, ходить на работу было неудобно и опасно. Когда на горе затеяли очередную стройку, рассказывает Тарантасов, часть выкопанной под фундамент земли сползла на предприятие и развалила забор и стену. После этого Василий Сергеевич добился от центрального управления ВОС в Москве разрешения на строительство нового предприятия. «Нам дали строителей тогда, все материалы, - говорит Тарантасов. - Я, конечно, контролировал строительство. Но строили добротно, на совесть!»
Строили не безвозмездно, ведь основной помощью слепым от государства считалось сокращение налога на прибыли. А предприятия ВОС, как и обыкновенные учреждения, должны были приносить прибыль и ещё отчислять часть дохода в само общество. Так что вложение в Русиново надо было оправдать.
На новом предприятии директору удалось расширить спектр выпускаемых товаров, существенно повысить прибыльность. Он трудоустроил и обеспечил жильём слепых из других регионов. Кроме того, Тарантасов брал шефство над соседним колхозом и ездил с выступлениями от компартии по другим слепецким предприятиям - пример подавал.
- А чем же слепые могли помочь колхозу?
- Ну у нас не только слепые работали, были ведь и зрячие, и люди со слабым зрением. Ездили в колхоз, помогали собирать урожай.
В Русинове жизнь текла спокойно и размеренно. Была уверенность в завтрашнем дне.
- Василий Сергеевич, как вы считаете, людям с ограниченными возможностями лучше жить в таких специально приспособленных местах, как Русиново, или в большом городе?
- Ну а вам где бы больше понравилось? - задаёт ответный вопрос Тарантасов.
- В Москве, - признаюсь я.
- Ну вот. Конечно, в больших городах и возможности совсем другие. И работа, и отдых. Можно ведь сходить послушать музыку, больше клубов для слепых, шире круг общения. Но всюду свои плюсы и минусы есть.
Василий Сергеевич сидит на деревянном стареньком стуле рядом со своим скромным домом. На нём старый-престарый ватник и домашние штаны. На носу тёмные очки, в руке палка. На парадной двери дома, которой в последние годы не пользуются, висит аккуратная табличка с выгравированной надписью «Тарантасов В.С.». Но она нужна только для посторонних. Где живёт Тарантасов, знают все. Назвать его «бывшим» директором не поворачивается язык.
- Не хочу даже слышать эту чушь, что, мол, инвалидов свозили в резервации. Это неправда. В позиции Сталина были другие проблемы. А государство о нас заботилось, инвалиды жили нормально, - на последнем слове Тарантасов делает ударение.
Чувствуется, как ему неприятно осознавать, что теперь от его стараний почти ничего не осталось.
- Ехали люди в основном из-за работы и жилья, - продолжает Тарантасов. - По закону ведь инвалидам должны были давать жильё рядом с предприятием. А на многих старых предприятиях ВОС в других городах и мест не было, и жилья рядом не было. Общество слепых ставило людей, нуждающихся в работе, на очередь. Когда мы построили новую фабрику, многих слепых ВОС к нам направило. Но никого не заставляли ехать. Ни в коем случае! Кто захотел, тот и переехал. Женились тут, детей рожали.
- А как отдыхали?
- Да как все! Были вечера культуры, инвалидам давали путёвки в санатории, детям - в пионерские лагеря.
- А как же слепые ездили?
- С сопровождающими только. Я с женой ездил.
Тарантасов, несмотря на свой преклонный возраст, руководил предприятием до конца 1990-х. Когда понял, что больше тянуть не может, ушёл на пенсию. Про нынешнее руководство и состояние дел на предприятии говорить не хочет, морщится, начинает нервничать. С его слов становится понятно, что предприятие подмяли под себя заинтересованные люди и слепых используют только ради сокращения налогов.
Василий Сергеевич и его жена Антонина посвятили последние восемь лет своему правнуку Егору. Они забрали четырёхгодовалого мальчика из детского дома после того, как у их внучки возникли серьёзные проблемы со здоровьем и она отказалась от сына.
Возле входной двери на крылечке дома разложены трансформеры, машины, солдатики. Порог недавно заново заливали бетоном, и, пока он не успел засохнуть, мальчик вывел палочкой слово «Егор». Маленькая «Аллея звёзд».
- Антонина в правнуке души не чает, - рассказывает Василий Сергеевич. - Мы ему отдаём всё, что можем. Егорка - современный ребёнок, он сейчас ходит в шестой класс, ему всё время что-то нужно покупать, ему всего хочется. Только боимся, как бы нам не умереть до того, как его на ноги поставим. У Тони такая болезнь - давление скачет. Может за секунду умереть.
- Я в войну две недели по пояс простояла в болоте - от немцев прятались, - добавляет Антонина Сергеевна. - С тех пор с давлением проблемы, ноги сейчас вообще еле ходят. Нам лишь бы Егорку вырастить, а там уже не страшно будет.
Хозяйка дома открывает дверь в сени и кричит: «Егорка, иди сюда, на тебя хотят посмотреть!» На пороге появляется симпатичный мальчишка в майке и шортах. Стесняется, улыбается, отводит глаза.
- Он нам очень помогает, - говорит Василий Сергеевич. - Хороший мальчик растёт.
В огороде за домом работает взрослый крепкий мужчина в зелёном комбинезоне - это внук Тарантасовых. Он приехал помочь старикам и пока остался с ними жить: под руководством деда ремонтирует дом, помогает с огородом.
- У нас одна беда, - жалуется напоследок Антонина, - машина, которую нам как инвалидам давали когда-то, уже вся прогнила. У неё же срок эксплуатации семь лет, они давно истекли. А мы с дедом неходячие, даже до местного медпункта дойти не сможем. Вы там у себя в Москве спросите, как бы нам новую получить. А всё остальное у нас нормально. Вообще мы жизнь хорошо прожили. Бывало трудно, но без этого никуда. Мы прожили достойно и были счастливы.
Закрывая за собой калитку, я понимаю, что по сравнению с историей старика Тарантасова даже мировой кризис кажется ерундой.
В самом начале разговора я спросила Василия Сергеевича, как ему удалось не потерять желание жить после такой страшной травмы. «Ведь мог и совсем погибнуть, - сказал мне старик. - Но остался жив, а жить надо достойно, такой уж у меня характер».
Юлия Эйдель
Источник: chaskor.ru