Дорога жизни
Ольга Тимофеева четыре года просит, чтобы от ее дома на проезде Летнем до улицы Матросова проложили асфальт. Там всего 120 м – наш фотокорреспондент насчитал 165 шагов – а из переписки с чиновниками складывается ощущение, что они даже не поняли, где это. Оля стала инвалидом девять лет назад, после автомобильной аварии. Осталась с маленькой дочкой и мамой. Чтобы сделать деревянный пандус у крыльца, взяла в кредит 30 тысяч. «Потом мы долго воевали с администрацией за те деньги», - шепнула мне Беляева.
Правая часть тела парализована, но Оля за пять лет научилась писать и рисовать левой рукой. Видели бы вы ее картины! «Башкирская зима» гуашью, «Осенняя композиция» акварелью, «Скорпион» углем. Ее ангелы - пастелью на наждачной бумаге - получились так нежно, словно написаны на бархате. Но чиновникам плевать и на них, и на то, что Ольга левой рукой на компьютере с 2010 года отстукивает им просьбы. А для нее хорошая дорога от дома в мир – вопрос жизни. От езды на инвалидной коляске по ухабам и камням стал болеть живот. «Девятый год я в коляске, мышцы и сосуды атрофируются, - говорит Оля. – Вот после езды по колдобинам и лопнул сосуд в брюшной полости. В январе сделали первую операцию, в сентябре – вторую, впереди еще две, в том числе пластика, будут менять ткани. С вами говорю, а в животе у меня - дырка».
Ее дочка Юлиания ходит в четвертый класс школы № 50, но мама ни разу не была на классных собраниях: «Даже если доехала бы до школы, то там ведь нет пандусов на второй этаж». Оля говорит, что в ближайшем магазине пандусы имеются, потом можно было бы и самой ездить за продуктами. Но эти злосчастные 120 метров – как граница. Оля ради нас выбирается на коляске на улицу, едет осторожно, вглядываясь в коварные камни под слоем песка. Но колесо дернулось – и Оля схватилась за живот.
Ответ Ольге из управы Ленинского района потряс: «Рекомендуется учесть выполнение работ по ремонту дорожного покрытия по переулку Дружному». «Где этот Дружный?», - спросила я Ольгу, а она пожала плечами. Наш фотокор Виталий Грасс зашел с телефона в интеренет, выяснил, что тот переулок в четырех километрах от проезда Летнего. «Мы таким ответам уже не удивляемся, - сказала Татьяна Беляева. – Мы им пишем, что водители низкопольных автобусов на маршрутах № 52 и 41 не берут инвалидов, а нам отвечают, что транспорт это вообще хорошо. Мы им – про проблемы с отдыхом инвалидов на турбазе, а в ответе – на турбазе «Колос» сделают спортивно-оздоровительные смены для детей».
Трехлетняя война
34-летний Александр Попов за два года до того, как пересел в инвалидную коляску, стал готовить пандус в своем подъезде на улице Новгородской. «Я не хотел замыкаться в четырех стенах», - объяснил нам. Когда-то у Попова был бизнес, мастерская по ремонту электроаппаратуры. «Последние полтора года ходил по стенке, а в начале прошлого года, когда окончательно сел в коляску, бизнес закрыл, - у Саши такая коварная болезнь, что атрофируются мышцы: не слушаются ноги, отказывает рука. – Стал изучать все про пандусы. Заказал проект за 20 тыс.: хотел из бетона, но у нас проходит газовая труба, поэтому остановился на металлическом пандусе. Начал общение с управляющей компанией и за два года получил весь спектр отписок: нет возможности; нет материалов; нет людей; подождите – вопрос решим; обратились к депутатам. Написал в областное общество инвалидов, в жилищную инспекцию, в управу района – от УК ноль реакции. Надоело: на третий год нанял юриста, подготовил иск и показал в УК, что они попадают на два крупных штрафа, моральный ущерб и шумиху в СМИ».
В зиму 2012 года УК начала строить там пандусы, а в мае Саша впервые по нему спустился. Говорит, четырежды останавливал стройку: рабочие умудрялись косячить на каждом этапе. «Над их работой смеялся весь двор», - вспоминает Саша.Смех смехом, но за первый пандус (60 тыс. руб. на выезде из подъезда) управляющая компания заплатила, а второй (за 20 тыс., по лестнице с первого этажа) – Саше сделала управа района. «А до этого они для меня пытались приварить швеллеры, рельсы такие, - улыбается. – И под углом, по которому не съехать: правильно – не более – 10-12 градусов, а там было – под 45».
Подъем на спуске
Мы приехали с Сашей к надземному пешеходному мосту у военного городка. Ну, как приехали… Саша с помощником Димой на «жигуленке» подкатили, а как добраться до моста через газоны - загадка. Высоченные бордюры, земляные колдобины. Будь Попов один, ни за что не справился. Внизу моста табличка: мол, если что, звоните в кнопку – придет дежурный. Мы десять минут искали ту кнопку. «А нет ее, - крикнул сверху дежурный Владимир Викторович в жилете с надписью на спине «ДЭП-36»; он вытирал тряпицей поручни. – И будочка для дежурного еще строится. Подъемник ни разу не работал: дорожные службы недавно взяли мост на баланс». Саша снизу смотрел на серую коробку подъемника на переходе, торжественно открытом еще в июне.
Тогда мы поехали к подземному переходу на «Олимпике». Дежавю: объявление о вызове имеется, но кнопки нет. Я поискала дежурного внизу: две серые железные двери в стене, а между ними синяя будка. И все закрыто. Вдруг из серой двери выглянул старичок в жилете ЗАО «Дороги Черноземья». «Нам инвалида перевезти на ту сторону», - бросилась к нему. «Нельзя, - отмахнулся дядечка. – Поломано все». Я уперлась: очень надо. Старичок пообещал подумать и нырнул за дверь. Снизу донеслось шуршание. Это старичок, дежурный Александр Владимирович, рукой подталкивал застрявший подъемник. «Понимаете, я вам отказал, потому что испугался, - он держал брусок пульта дрожащими руками. – За два года первый случай с инвалидом, боюсь». «Рискнем», - сказал Попов.
Но в подъемник Саша не смог въехать без Димы – на полу высокий резиновый коврик, а колеса в коляске маленькие. Потом Саша плавно спустился, съехал на пол и покатил на коляске в конец перехода мимо синей будки, а дежурный, сбегав за вторым пультом, как бы вел ему экскурсию. Кнопки вызова дежурного купили, но не поставили - в глубине перехода не ловится их сигнал. Ну, может, до нижних ступеней еще да, а там, где дверь дежурного – уже нет. Синяя будка - биотуалет, им не пользуются, «дурно пахнет», но вынести наверх нельзя – «упрут, а он стоит 13 тыщ». Подъемная платформа за 1,5 млн скручена проволокой, чтобы тоже не украли. Видеокамеры есть, но «нам забыли купить монитор». А два пульта потому, что «хрен его знает, какой работает».
Пересесть на подъемник Саша сам не смог: между ним и полом - зазор, ошибка в расчете. Хилый дежурный с риском для Саши стал того закатывать на платформу и с третьей попытки сдюжил. Но заклинило кнопки на подъемнике. Пять минут мы жали на все подряд, пока Александр Владимирович не хлопнул себя по лбу: «Черт! Провода перепутаны: подъем на кнопке «спуск», а спуск – на кнопке «вверх».
Как нас прокатили
Потом мы поехали на остановку «Клиническая», надеясь сесть в автобус № 41. Тоже беда – припаркуешь машину, а дальше бордюры, ступеньки, выступы в плитке. И на остановке народ толпится прямо на проезжей части: автобусу на первую линию не встать. Примостились, чтобы все видели Сашу. Заметив его, по правилам, водитель должен подъехать близко, открыть пандус в автобусе, помочь заехать, а потом - обратный алгоритм на выходе.
Мы полчаса ждали низкопольный автобус: без ступенек. Вдруг – 41-й, У854ХК, но он тормознул за пять метров. Я к водителю: «Помогите поднять в салон инвалида». Водитель, Александр Владимирович, сжимал руль правой рукой, левой держал телефон у уха, и был недоволен: «Нет, не могу». «Но нам надо ехать, - взмолилась я. – Помогите». «Ключа нет, - рявкнул он. – Сломался». Сзади бибикал троллейбус. Какой-то мужчина подхватил коляску Саши и с Димой внес ее в салон.
«Помогите высадить инвалида на политехе», - попросила я. «Ладно, - смилостивился водитель. – Вы и меня поймите, пандусом никто не пользуется, там все заржавело: стал я открывать как-то, а ключ сломался». Когда он якобы помог вынести Сашу (Дима сам справился), то обронил пару фраз. Что таких автобусов в городе 16: по восемь на маршрутах № 52 и 41, и следующий будет на политехе через 20 минут.
Мы долго стояли с Александром на политехе. Автобус № 41 подкатил, но стоило мне в переднюю дверь крикнуть, мол, возьмите инвалида, как водитель сморщился и захлопнул калитку.
Мне стало стыдно: стоило ли колесить по городу пять часов.
Елена Рузанова
Источник: Воронежский курьер