Женщине неудачно оказали акушерскую помощь
У Анны приятная внешность. Она обаятельная женщина. «Дюймовочка», рост меньше 140-ка сантиметров. Попытки помочь ей идти женщина, опирающаяся на две трости, сразу пресекает. Говорит: «Не надо хлопотать, все нормально». Хотя и привыкла, что окружающие эмоционально реагируют при виде человека с физическими ограничениями.
А началось все 60-х годах, когда в ивановский роддом поступила роженица со схватками. Семимесячная малютка развернулась поперек родовых путей. Женщине неудачно оказали акушерскую помощь. Вывернутые тазобедренные суставы и поврежденный позвоночник плода – такова была цена спасения жизни роженицы. Врачи сказали 22-летней маме, что дочь не выживет — появившись на свет, она даже не дышала.
- Шестнадцать дней я лежала в реанимации. Молока у мамы не было. При выписке маме сказали: «Если ребенок и выживет, то, максимум, доживет до года», - рассказала мне Анна.
Она родилась вне брака. Так уж случилось. Мама работала на фабрике головных уборов, в начале 60-х встретила мужчину (тоже работника фабрики), влюбилась. В те годы матери-одиночки не были распространенным явлением. Анина мама тяжело переживала разрыв с любимым, который произошел сразу после родов. Ей очень хотелось устроить личную жизнь. Через три года после появления Ани, она вышла замуж за хорошего парня. У Ани появилась сестренка. Отчим любил Аню, так всегда и говорил: «Моя Анна — человек».
«Я не комплексовала насчет того, что ходила, как уточка»
До 8-ми с половиной лет Аня мыкалась по больницам с бабушкой, маминой мамой. На девочке, кажется, испытали все новшества медицины. Гипсовые укладки для суставов, операции. Но искривление позвоночника все-таки прогрессировало.
- Но мне нигде и никогда не было плохо, - поделилась со мной Анна. - Жизнерадостный характер, коммуникабельность и оптимистичный взгляд на жизнь у меня с детства. Я не комплексовала насчет того, что ходила, «как уточка», хромала немного. Дразнить меня и в голову никому не приходило — я тут же давала сдачи любому обидчику. Я всегда была заводилой и авторитетом среди детей, потому что много знала — очень рано начала читать. Бабушка учила буквам... по заголовкам газет. Также у нас дома было много книг.
В начала 70-х Аню отдали в специальный детский дом в Суздале. Другой возможности обучить ребенка с ограниченными возможностями здоровья тогда не было. Там детей-инвалидов адаптировали к жизни в среде сверстников. Аня и еще трое мальчиков из детдома учились в обычной школе. Аня с отличием закончила 4 класса. И в детдоме, и в школе – всегда первая, всегда в лидерах.
А потом она вернулась в Иваново, и с 5-го по 10-ый класс обучалась в новой школе-интернате для детей с нарушением опорно-двигательного аппарата в Кохме.
В 13 лет медики надели на нее поддерживающий корсет для позвоночника, а в 16 врачи диагностировали: сколиоз 4 степени.
- Я шла на «золотую медаль», но когда от врачей узнала, какие «перспективы» ожидают меня по здоровью, к учебе остыла. Директор вызвал: как так, ты же гордость школы. Я тогда ответила: а что мне с этой «золотой медалью» делать, дома на стенку повесить? Но закончила школу все равно хорошо — не могла я плохо учиться, - рассказывала Анна.
«С моей первой любовью потом мы еще встречались не раз»
В 14 лет Ане нанесли сильную душевную рану. Она была влюблена в замечательного мальчика. Жили в одном доме, дружили с 5-ти лет. Родители мальчика звали Аню завтракать – только с ней рядом он соглашался есть кашу. Саша лет в 13 признался ей в любви. Но «добрые» тетеньки по палате, увидев, как Саша навещает Аню каждый день в больнице, сказали ей: «Хромая девочка не должна портить жизнь здоровому мальчику».
- Я его очень любила. Поэтому и сказала, чтобы он больше ко мне никогда не приходил. Он обиделся и дал мне пощечину. Потом по жизни мы еще встречались не раз. Даже как-то он помогал мне перевезти мебель на квартиру. Сейчас он женат, у него двое детей. А у меня в жизни нет обид ни на кого. Одна-единственная – на тех женщин. Никто не имеет право давать категоричных советов по жизни. Здоровье человека – это такой дар, который не вечен, каждый может его потерять, - сказала мне Анна с грустью.
После 11-го класса, в начале 80-х, Анна поступила в швейное училище. Выбор профессии был прагматичным. Нужно было научиться шить прежде всего себе – в магазине на ее фигуру платьев не найдешь.
- Мы в училище выполняли заказы для населения. Однажды я решила применить полученные знания на практике и дала совет одной полненькой заказчице, что ей не пойдут воланы. Мастер сделал мне замечание. Я спросила: почему же на уроках технологии и эстетики по-другому говорят? Я правдолюб, - рассказала мне Аня.
Профессию швеи она получила, а закройщицей стать не успела. К 3-му курсу по медицинским показаниям ей дали 1-ю группу инвалидности – работать нельзя. Пенсия – 45 рублей.
Но Анна не унывала. У нее была ее радость жизни - книги. Читала запоем. История, археология, философия, теософия. И никогда не сидела дома – ходила в театры, в кино на «дешевые» дневные сеансы.
Анна ощущает себя абсолютно счастливой
В начале 80-х 20-летняя Анна ушла от мамы. Наладить с ней отношения девушке так и не удалось. Мама, по словам Анны, всегда больше любила ее здоровую сестру, чем Аню. Анна прожила в коммуналке долгие 11 лет.
- Непросто выживать было. У соседки были три сына отсидевшие, пьющие. Бывало, обижали – то утащат что-то из продуктов, то просто пристают как к женщине. Иногда приходилось баррикадироваться в комнате. Но наконец мне повезло и по льготной очереди я получила в начале 90-х однокомнатную квартиру, - поделилась со мной Анна.
Любимого отчима Аня проводила в последний путь в 1988-ом году.
В 90-е годы по закону об инвалидах обладателям 1-ой группы вернули право трудиться. И Анна стала искать себе работу. В тот момент как раз создавалось областное общество инвалидов. Там требовался секретарь. Зарплата - 100 рублей. Жить сразу стало легче.
- Председатель меня спросил: «А почему вы не в наших рядах? Надо вступать». Я не поняла шутки – и вступила. И проработала там 16 лет. Увлеклась вопросами помощи инвалидам. Начала с себя. Подала в суд на жилищное управление, которое не учло мое право на 50%-ные скидки по квартплате, - рассказала мне Анна.
Ходить Анне было уже очень трудно. Как-то после всесторонних обследований в клинике врачи спросили: «А как вы, собственно, ходите, ног-то фактически нет?». Износились суставы, ослаб позвоночник. А Аня - в красивых белых туфельках. Подобрать туфельки 35-го размера, да еще и с присущими ей ортопедическими особенностями, было непросто.
Учиться преодолевать стереотипы в отношении к образу жизни инвалидов Анне однажды предложило московское отделение общества, прислав брошюру… о сексе. Но это еще не все: от этой же организации Анне поступило предложение… стать моделью для обучения по этому вопросу и сняться в соответствующем ролике. Ведь многие инвалиды считают тему секса закрытой для себя. Например, поклоннику одной симпатичной девушки-инвалида ее отец запретил встречаться с дочерью, чтоб не травмировать ее, рассказала мне Анна. Правда, они все равно тайком виделись. Анна эту тему для себя закрытой отнюдь не считает. Хотя пока и не решилась согласиться на съемки.
- В моей жизни была не одна любовь, мужчины часто влюблялись в меня и среди них большинство были здоровыми. С одним человеком мы были вместе 10 лет. И я была от него беременна. Это случилось в 1997-ом году, - поделилась со мной Анна.
Врачи категорически настояли, чтобы беременность была прервана: плод не мог нормально развиваться, ему негде было развиваться. Слишком узкий таз был у женщины. Беременность была просто-напросто опасна для жизни самой Анны. Пришлось отказаться от ребенка.
Мама Анны умерла в 2001-ом году. Аня ухаживала за ней в последние ее дни. Но мама так и не смогла полюбить дочь так, как любила ее здоровую сестренку.
Сейчас Анна не работает. Но ощущает себя абсолютно счастливой. В магазин ходит сама. Когда строили пандус возле него, она посоветовала строителям сделать их с правильной стороны от двери, чтобы ею не ударило человека на коляске. А главное – у нее новая большая любовь. Недавно миниатюрная Анна встретила высокого красавца мужчину, сейчас у них бурный роман.
- Считается, что инвалиды только и делают, что страдают. А мы живем. Так же, как и все остальные люди, - сказала мне в заключение Анна.
Елена Касторина
Источник: ИД "Провинция"