Архив:

История любви

Они – муж и жена, инвалиды первой группы: Антону – 25, Тамаре – 26. В юности им обоим поставили страшный диагноз : «рассеянный склероз». Как с этим жить? Сказать, что диагноз страшный – по-моему, ничего не сказать. Болезнь протекает так: обострение (ухудшение) – ремиссия (улучшение). 

Во время обострений, которые случаются примерно раз-два в месяц, могут отниматься ноги, а может пропадать зрение, слух или речь. Тогда и Тамара, и Антон лежат в больнице. Хорошо, что теперь – вместе. 

– Каждый раз, когда ложимся в больницу, врачи и медсёстры в отделении знают, что мы муж и жена, – рассказывает, улыбаясь, Тамара. – Мы друг к другу ходим в гости. То он с капельницей, а я около него сижу, то наоборот. Романтика! Хотя, согласна, многим не понять, как это в больнице может быть романтично. 

Ребята не унывают и стараются вести активный образ жизни. Когда удаётся, ходят в бассейн, путешествуют. Смотрю на них и думаю: как бы так случилось, чтобы их жизненная сила передавалась другим, попавшим в подобную ситуацию. 

Всё зависит от конкретного человека. Многие – будь они больные или здоровые, бедные или богатые – склонны, скорее, предаваться унынию, нежели найти в себе силы и посмотреть на это с другой, позитивной, стороны, и попытаться извлечь уроки. 

– Три года назад в социальной сети я нашёл группу людей с нашим заболеванием, – рассказывает Антон Бельков. – Честно признаться, я не ходок по подобным форумам – там сплошной негатив. Все друг другу только и делают, что жалуются. А я – человек позитивный, и в эту группу зашёл лишь потому, что мне нужен был совет. 

А нашёл там Антон и совет, и будущую жену. 

– Тогда даже и не думал о том, чтобы с кем-то знакомиться, и уж тем более в Интернете, – продолжает Антон. – Знаете, людям совсем не до симпатий, когда на пороге болезнь. 

Антон написал Тамаре, что ему нужен был совет по опыту проведения химиотерапии с последующей трансплантацией стволовых клеток. Она на тот момент такое на себе уже испытала. Совет дала – с тех пор молодые люди не общались друг с другом целый год. К тому же, Тамара – уроженка Воронежа – тогда была замужем и проживала в Подмосковье, а Антон – в Туле. 

– Почему-то я сразу прониклась к Антону симпатией, хотя – что тут говорить – понимала, через что ему придётся пройти, и мне хотелось его поддержать, – рассказывает Тамара Сухих.– Пошла в церковь, поставила свечку за здравие. Операцию ему сделали в 2012 году, после чего приехала к нему в Тулу – он очень плохо ходил, как робот, ведь после операции нужно практически заново учиться двигаться. Так мы и познакомились уже очно. 

К Тамаре в дверь болезнь постучалась, когда девушке исполнилось всего лишь 17 лет. Тогда она училась на втором курсе Московского университета управления по специальности «менеджмент в шоу-бизнесе». Староста группы, параллельно с учёбой успевавшая ещё и работать, Тамара и предположить не могла, что с ней может подобное случиться и что она так и не успеет окончить вуз. Всё началось с концерта столичной певицы Мары в воронежском клубе «Сто ручьёв», который девушка сама организовала от начала и до конца. 

– В Воронеже всё почти подготовили ко встрече с певицей, а я должна была приехать сюда за пару дней, чтобы договориться об интервью с Марой на местном музыкальном радио и сделать ещё кое-какие мелочи по подготовке к концерту, – рассказывает Тамара. – В поезде Москва – Воронеж неожиданно почувствовала, что зрение на одном глазу словно расплывается. Как думают здоровые люди в таких случаях: да ладно, ерунда, завтра всё пройдёт. С этой мыслью я и легла спать. Но утром стало ещё хуже. В Воронеже поехала в больницу. Там мне поначалу поставили диагноз «неврит глазного нерва». Поскольку была занята концертом, в стационар не легла, а приходила два раза в день на процедуры. Но тут ещё стало невыносимо больно ходить… 

Когда Тамара вернулась в Москву, чтобы продолжить учёбу и работу, болезнь не отступила, а лишь наоборот, стала прогрессировать. Прошло пару лет. Временами она не могла даже выйти из квартиры, чтобы купить себе продукты. Питаться 19-летней девушке приходилось пиццой, заказывая её с доставкой на дом. 

– Я тогда жила одна, и мне за помощью не к кому было обратиться, – вспоминает Тамара.– Позвонила коллеге, которого я очень уважаю (он намного старше меня), и попросила совета. Я ему очень благодарна за те нужные слова: «Выходи и начинай день с пробежки!» Сначала подумала: шутит – ну как же я смогу побежать, если даже и пары шагов самостоятельно сделать не могу? В конце концов решила выйти ночью, чтоб никто не видел, с палочкой. Шла по стенке. Мне казалось, что дорога из квартиры до выхода из подъезда просто бесконечная! Домой же вернулась счастливая! И с тех пор стала тренироваться в ходьбе каждый день. Моя первая покупка в магазине – баночка йогурта. Она мне показалась тогда такой тяжёлой! Помню, вымоталась за один поход так, что не могла ничего в тот день больше делать. 

Спустя несколько лет, когда Тамара вышла замуж и поселилась в Подмосковье, её мама настояла на том, чтобы дочь сделала химиотерапию, а затем и трансплантацию. Стоит это, по словам Тамары, приблизительно миллион рублей. Разумеется, таких денег у них не было, и матери пришлось взять кредит. 

– До операции мне было очень тяжело: муж, осознавший, что рядом больная жена, стал пить, – говорит Тамара.– Тогда-то мы с Антошей на форуме и познакомились. Через полгода после его операции, несмотря на то, что организму для восстановления, как говорят врачи, требуется три года, вдвоём рванули в Питер, смотреть белые ночи, развод мостов… Вернувшись, я подала на развод. При разводе я, инвалид первой группы, забрала у мужа только кошку. 

Антон окончил в Туле колледж по специальности «логистика», поступил в институт. За пару лет до болезни увлёкся музыкой, играл в местной рок-группе на бас-гитаре. Но то было занятие для души, а работал он в сфере перевозок – став совершеннолетним, организовал своё ООО. В 20 лет страшный диагноз ударил, словно гром среди ясного неба. Антон стал хромать, появилось двоение в одном глазу. По иронии судьбы, его отец – невропатолог. Так что можно было лечиться под присмотром родителя. 

- Тогда у меня то и дело случались обострения, – говорит Антон. – В больнице их лечат гормонами. Помогает лишь на три недели. А потом организм привыкает, и препарат не работает. Снова наступает тяжёлое состояние. Мне во что бы то ни стало нужно было какое-то другое, альтернативное, лечение. И я стал искать иные пути. Помог Интернет, на просторах которого Антон нашёл человека, применяющего для борьбы с той же болезнью лечебное голодание. 

– Я понимал, что готов пойти на всё, что угодно, чтобы жить, и жить активно! Не одну ночь потратил на чтение книг, которые мне посоветовал этот человек. В глазу двоилось, но я, закрыв его рукой, продолжал читать здоровым глазом. 

Так Антон приступил к двухнедельному голоданию. На второй неделе он заметил, что двоение стало чуть меньше. И ходьба потихоньку налаживалась. Как поясняет сам Антон, считается, что после трёх недель идёт перестройка организма, его очистка. 

– В то время я был на четвёртом курсе института, организм почистился, стал способным воспринимать лекарства, и мне удалось даже окончить вуз. 

После развода Тамары они с Антоном решают переехать в Воронеж, жить с её мамой и бабушкой. Ребята признаются, что хотелось бы иметь свою жилплощадь, но, к сожалению, не представляется возможным. Тамара объяснила почему: 

– Мы вначале думали: должна же быть инвалидам помощь от государства?! Ан нет – законы нашей страны так устроены, что, кроме пенсии размером в десять тысяч рублей в месяц, нам ничего не положено. 

Антон продолжает её мысль: 

– Для нас могло бы быть два пути получить жильё: по программе «Молодая семья» и как малоимущим. По первому варианту нужно брать кредит, вот только загвоздка в том, что кредит инвалидам первой группы не дают. Этот вариант отпадает. Что касается малоимущих, мы под эту категорию подпадаем, если рассматривать жилищные условия. Но если затронуть доход, то пенсия в десять тысяч рублей превышает возможный максимальный доход малоимущего. Так что и здесь дорога закрыта. Выходит, своего жилья нам отродясь не видать. 

На работу молодожёны устроиться тоже не могут. А в Интернете работать полный день - не лучший вариант, потому что трудовая сидячая деятельность для людей с их заболеванием крайне нежелательна. Однако, надо сказать, на операцию часть денег Антон заработал именно в Интернете, а часть пожертвовали добрые люди. 

– Здорово, что на свете есть такие отзывчивые люди, – делится своими мыслями Тамара.– Тем не менее периодически сталкивалась с непониманием по отношению к себе. Иду вечером домой, меня чуть-чуть пошатывает – случилось обострение. Ко мне подходит группа парней, которые, видимо, думают, что я пьяная, и предлагает проводить. Поскольку мне было очень плохо, согласилась – в надежде на то, что и вправду помогут. Как только они поняли, что я абсолютно трезвая, их как ветром сдуло. Так что, решила, уж лучше везде ходить с палочкой. Так людям, по крайней мере, понятно, что со мной что-то не так, и у них не возникает лишних вопросов. Хотя, должна признаться, могу понять тех, кто не замечает инвалидов и их проблем, ведь когда-то и я была здоровой и тоже не осознавала, что на свете всё это есть, а стоило бы. 

У Тамары Сухих и Антона Белькова активная жизненная позиция. Они, например, добились того, чтобы около стройки, рядом с которой живут, провели освещение. Теперь жители этого микрорайона могут ходить вечером, не боясь упасть и получить увечье. Приезжал депутат, лично говорил с ребятами и всё устроил. 

Их жизнь перевернулась в один день: его – в 19, её – в 17 лет, и за пару лет из перспективных подростков они превратились в людей с ограниченными возможностями здоровья. Депрессия и угнетённость, которым они предавались поначалу, покинули их. Потому что эта пара по натуре – бойцы, потому что они – оптимисты. С них нужно брать пример многим здоровым людям. Это точно. 

– Мы вместе – и это главное – ничуть не чувствуем себя инвалидами, мы друг друга понимаем с полувзгляда, – говорит Тамара. – Когда еду одна в общественном транспорте, вижу, что привлекаю своим видом внимание. А когда мы вдвоём, то замечаем, что вызываем у людей добрые улыбки на лицах. У нас нет квартиры, машины, да и работать мы не можем официально. Зато теперь мы вместе и любим друг друга, счастливы и чувствуем себя полноценными людьми. 

– Утверждения из разряда: жизнь не удалась – это не про нас, – говорит на прощание Антон. – Я вот думаю, что в какой-то степени наша болезнь – это даже благо. Ведь именно благодаря ей мы с Томой и встретились.

Анастасия Бырка

Источник: Коммуна

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ