Архив:

Сильное сердце Петра

Что я знала о Петре Шитюке? Тольк то, что писали о нем местные журналисты: есть в Комсомольске парень, который вопреки тяжелой болезни учится жить, как все остальные. Рисует, занимается спортом и вроде бы даже не обращает внимания на то, что он как раз не такой, как все. На днях я познакомилась с Петром лично, и то, что он рассказал мне о себе, явно не укладывалось в уже написанные строки.

Учиться ходить и говорить пришлось заново

Пётр живет с врожденным пороком сердца. Сколько в России таких, как он, сказать трудно: это далеко не редкая болезнь, говорят врачи, - одна из самых распространенных врожденных патологий. По статистике, с таким недугом рождается 6-8 детей на тысячу - ежегодно более 20 тысяч ребят, которые так же, как и все, хотят радоваться жизни, но для начала им приходится лишь выживать.

– Когда будете про меня писать, не надо только с сожалением. Живут же люди с таким недугом, – говорит мне Пётр.

И я про себя думаю, что сожаления могут лелеять в себе только внутренне слабые люди, не встречавшие действительно серьезных препятствий. И я решаюсь…

Порок сердца у Петра врачи диагностировали сразу после рождения. До шести лет состояние мальчика поддерживали медикаментозно, а на очередной консультации врач-кардиолог, просмотрев результаты обследования, сообщил, что требуется операция. Хирургическое вмешательство, однако, оказалось неудачным: на фоне основного заболевания случился инсульт, в результате чего у мальчика парализовало всю правую сторону. Острое нарушение мозгового кровообращения привело к тому, что он перестал ходить и разговаривать. Пришлось заново учиться быть самостоятельным, борясь с тем, что говорят окружающие, и собственным настроем… День за днем. Надеясь на то, что подобное не повторится. Восстанавливали ребенка лекарствами и покоем, а после того, как здоровье вернулось, на повторную операцию не решились. Почему – не спрашиваю, жжет в груди.

У него всё хорошо. Этот парень - худощавый, прозрачный не телом, а душой, с не свойственным 28-летнему возрасту взглядом, но в общем-то улыбчивый - рассуждает так разумно и спокойно. Пётр объясняет мне, что жить нужно сегодняшним днем, не оглядываясь на прошлое, а еще не оправдываясь собственной слабостью. Потому что в дальнейшем всё может резко измениться, и тогда ничего нельзя будет сделать.

Только вот сопутствующих проблем у него от этого не убавляется – сердце работает слабо, любое переутомление может стать причиной ухудшения состояния. Но не самоощущения – энергии у парня столько, что позавидуешь.

Начал рисовать, чтобы разработать руку после инсульта

Небольшое пространство комнаты, где мы беседовали, разряжает полуденный свет. К тесноте быстро привыкаешь, так же, как к мысли, что это скорее художественная мастерская. Разговор рассыпается...

— Здесь картин совсем немного, основная часть на выставке, разве что вот осталось... Это заказ... — он разворачивает передо мной широкий холст.

— Заказы часто бывают? — спрашиваю я.

— Нет, совсем нет. Заказывают обычно местные, но сейчас работы нет. Как будет дальше — не угадаешь. С красками осторожно, не испачкайтесь.

— Краски, наверное, дорого стоят?

— Да прилично. Хорошие краски...

— Море... — он ловит мой взгляд на самом дальнем полотне. — Писал, правда, по памяти, дома... Хотел бы я на море побывать, жаль, пока нет возможности, такая красота…

Пётр рассказывает про свои картины, и я понимаю, без чего он действительно не представляет себя. Рисовать начал после инсульта, потому что надо было разрабатывать руку.

…И возникает чувство неловкости. Не ложный стыд, который вызывается обычно мыслью о чужом недуге, нет, а осознание собственной инаковости, которая в этом случае кажется неумением чувствовать мир вокруг себя. Человек, который по несчастью не может видеть всей красоты жизни, смотрит на нее просто и трезво, но воспринимает так, как не способен другой, для которого счастье быть здоровым - самая обыденная вещь. И вот Пётр, говорит: «Знаете, если бы со мной не случился такой недуг, то, возможно, я никогда не узнал бы, как это – видеть красоту вокруг. Не узнал бы, что жизнь прекрасна».

Отсюда ясно видна ирреальность того мира, в котором значимыми понятиями являются  карьера, деньги, борьба за достойную жизнь, где само понятие «достойно» зачастую является только фигурой речи. И я не хочу говорить, что важнее. Но радует во всём этом, как ни странно, то, что этому, настоящему и неподдельному очень повезло, что у него есть такие, как Пётр.

Счастье, когда близкие здоровы

На минуту Петру становится грустно, но вот он снова возобновляет разговор. Сейчас рисование для него – это очень многое, ведь отчасти оно позволяет не чувствовать себя обделенным или одиноким. Но продолжать рисовать – не единственное его желание. Хотелось бы найти друзей, таких же, как он сам, чтобы их объединяли общие интересы. Плохо человеку, когда он один… Хочется изменить в обществе отношение к людям с ограниченными возможностями и уровень их жизни. И улучшить систему лечения больных с пороком сердца.

Пётр, который живет с тяжелым заболеванием, любит этот мир любовью здорового душой человека, перенесшего неудачную операцию, но сохранившего внутреннюю цельность. Он, кажется, не задумывается о безнадежности, как многие люди, подорванные сиюминутными проблемами, а верит в будущее так, как верят в него безнадежные оптимисты. С ним можно разговаривать долго-долго, не переставая удивляться тому, что вопросы о недуге не вызывают у него неудобства и стеснения. Когда Петра спрашиваешь, что для него счастье, он отвечает:

– Мои близкие со мной, рядом, они здоровы – это самое главное.

Как я поняла, про свое счастье, самое заветное, Пётр говорить не будет.

83f5b6aa02befd5160dda7820c08e3ce.jpg

cafba4b5df5561ce5b8b2348483156ff.jpg

221fcaa3e94b966eddaa4961f7ae8986.jpg

3baa08dea49cad00c2233961556d4c50.jpg

Марина Вакурина