Еще каких-то 13 лет назад ни сам Олег Сосорев, ни его друзья и представить себе не могли, какое испытание приготовила судьба здоровому почти двухметровому молодому мужчине – красавцу, спортсмену, учителю и работяге. Всю серьезность проблемы поначалу не увидели и врачи, которые несколько лет лечили здоровяка, которому было слегка за тридцать, от остеохондроза.
Тогда у него лишь сильно болела шея, а один хирург, к которому Олег обратился с жалобами на то, что немеют пальцы, сказал, что это защемление нерва и нужно оперировать ладони. Первое предположение об опухоли в шейном отделе позвоночника сделал известный врач Миннехан Гибадуллин.
«Он занимался моей больной шеей и сказал, что нужно срочно идти к нейрохирургу. Мол, он очень хочет ошибиться, но, кажется, там опухоль. Не ошибся», – весело, даже как-то торжественно говорит Олег. Весело… если не считать того, что перед нами привязанный ремнями к вертикальному тренажеру стоит практически полностью обездвиженный еще не старый мужчина, постоянно испытывающий сильную боль во всем, больше не слушающемся его теле. Самостоятельно Сосорев сегодня может только говорить и двигать головой.
Смертный приговор
Олег Сосорев родился в Астрахани в 1963 году, но еще маленьким мальчишкой переехал с родителями в Таллинн. Подрос, пошел в школу: сначала в 36-ю, после в 40-ю. В начале восьмидесятых поступил в Ленинградский техникум лесного хозяйства и получил специальность лесника.
Правда, по полученной специальности проработал всего год и в 1986-м вернулся в Таллинн. «Пошел работать на завод „Вольта“, потом – в Отдел народного образования. Был учителем труда в Таллиннской 5-й средней школе. Последним местом работы стала фирма Hanspert, руководство и работников которой я всю жизнь буду вспоминать с особой благодарностью. Именно они очень помогали мне и деньгами, и морально. Когда все случилось, я был во многих клиниках, у многих специалистов и за многое нужно было платить», – говорит Олег.
Он умалчивает о том, что для лечения в свое время пришлось продать родительскую квартиру. В тот момент он остался совсем без семьи, а вопрос стоял страшно, но просто: или смерть, или дорогостоящее лечение.
По словам Сосорева, ему довольно быстро поставили диагноз: доброкачественная опухоль. Это, конечно, не рак, но новообразование расположилось в таком месте, что оперировать его было крайне опасно: можно задеть костный мозг, а это…
Олег продолжает: «Я был в питерском Институте мозга им. Бехтерева, где мне почти сразу вынесли смертный приговор. Сказали, что ничего сделать невозможно. Это финал. Именно тогда я попал к своему постоянному лечащему врачу в Таллинне, в Мустамяэской больнице, Рейну Виллу. Я живу благодаря ему».
Смелость остаться в живых
Уникальность и смелость эстонского доктора Виллу на самом деле должны быть занесены в медицинские энциклопедии. С 1997 по 2004 год он не побоялся провести пациенту семь операций. После первых пяти Олегу удавалось подняться на ноги: через боль, через «не могу», через «невозможно»...
Но всякий раз приходилось вновь и вновь ложиться на операционный стол, поскольку болезнь не отпускала. Доктор Виллу брал на себя ответственность и продолжал спасать жизнь своему пациенту. «Особого выбора у меня не было. Мне было честно сказано, что без операций шансов выжить у меня нет, – говорит наш собеседник. – Благодаря операциям я получал хоть какие-то шансы, хотя и понимал, что рано или поздно костный мозг будет задет, и я больше никогда не поднимусь».
Так, собственно, и произошло. Сегодня активное лечение Сосорева завершено. Из всех возможных движений телом, ему доступны только речь и способность крутить головой. Руки обездвижены совсем. В ногах есть минимальная активность, но удержать Олега они уже не могут. В позвоночнике нет 108 миллиметров костного мозга. Вылечить Олега уже нельзя. Но он продолжает жить. А чего это стоит – вы сейчас узнаете.
Вместе и навсегда
Утро Олега начинается с того, что крупного мужчину нужно умыть. Если кто-то считает, что это простая процедура, попробуйте привести в порядок человека, рост которого составляет 190 сантиметров, а вес – около 100 килограммов. Человека, который самостоятельно совсем не может двигаться.
Дальше начинается продолжительный, болезненный, но крайне необходимый процесс тренировки. «За ночь тело очень затекает, а потому каждое утро нужно разрабатывать и растягивать каждый сустав, каждый сантиметр тела. На это уходит несколько часов, после чего, меня, если позволяет погода, сажают в кресло и вывозят на улицу. Это обязательно», – описывает свою жизнь Олег.
Вытаскиваю из него признание, что обездвиженное тело не бесчувственно. Напротив, оно все время болит. Иногда сильнее, иногда чуть поменьше. Но всегда. Хуже, когда начинаются судороги: непослушные мышцы не атрофировались, а находятся в постоянном тонусе. Почему это признание пришлось вытаскивать? Просто он не жалуется. Совсем. Шутит, балагурит постоянно.
Это очень важный момент во всей этой истории. Именно оптимизм и чувство юмора заставили его выжить. Оптимизм и чувство юмора: его самого и женщины, которая 12 лет назад появилась в его жизни и все эти годы находится рядом.
О Тамаре, жене Олега, можно писать отдельную статью или даже книгу. Однако она сама попросила говорить о себе и своей роли минимально: не хочет никакой славы. Женщина находится при муже неотлучно и круглосуточно. Когда он еще мог вставать самостоятельно и подолгу сидеть, старались обходиться своими силами. Сегодня это невозможно: маленькой женщине просто не поднять крупного Олега, поэтому постоянно нужно искать помощников. И не только помощников.
Такая вот калькуляция
Как я уже сказала, в самом начале своей болезни Олег был вынужден продать квартиру, в которой до кончины жили его родители и он сам. Деньги ушли на лечение, в течение нескольких лет, он, уже глубоко больной человек, жил у своих друзей.
Все это время он обращался в органы самоуправления с ходатайством о выделении ему муниципального жилья. О том, какие круги ада ему пришлось пройти на этом пути, он опять же не стремится рассказывать. Это означало бы ныть и жаловаться, чего Олег себе не позволяет. Он лишь рассказал, как был вынужден несколько раз отказаться от предложений, поскольку чиновники никак не могли понять: почему нуждающийся в жилье человек не хочет комнату на третьем этаже в доме без лифта? Чего ему не хватает в комнате с дверными проемами в 60 сантиметров, в которые инвалидная коляска категорически не пролезает? И почему не желает получить аж двухэтажную квартиру, где он сам на второй этаж никогда не заберется, но платить будет обязан за всю площадь?
Впрочем, эти хождения по мукам уже позади. Семь последних лет он живет в квартире, расположенной на первом этаже муниципального дома на таллиннской улице Ээрика, 9. Квартира хоть и небольшая, но очень уютная и достаточно удобная для человека в его положении.
И вот тут начинаем говорить о самом главном. «На что живете?» – прямо спрашиваю у Олега и его жены Тамары. По улыбке мужчины и глубокому вздоху женщины понимаю, что о социальной (не)защищенности инвалидов Эстонии сейчас узнаю все.
Сам Олег получает пенсию по инвалидности – 263 евро. За тяжелую степень недуга ему доплачивают еще 45 евро. Тамара официально считается человеком, который его опекает, за что самоуправление ежемесячно платит ей 25 евро зарплаты. Это не опечатка. Именно 25 евро и именно в месяц! Это вся ее зарплата, плюс постоянные недоуменные вопросы в муниципалитете: «Зачем вам это нужно?» и «Вы понимаете, что у вас не будет пенсии?». Действительно, работа опекуном пенсионного стажа не дает. Однако как оставить без помощи близкого человека?
Одним словом, общий доход семьи сегодня составляет чуть больше 300 евро. Теперь начнем вычитать. Счет за муниципальную квартиру зимой – около 200 евро. Еще примерно столько же нужно отдать за лекарства, памперсы и кремы для Олега. «По инвалидности нам делают скидку на 60 памперсов в месяц. Они не бесплатные, просто в определенном месте со справкой я могу купить их несколько дешевле. Но этого количества на 30 дней не хватает, поэтому докупать приходится в обычной аптеке по обычной цене», – говорит Тамара.
Какие-то деньги нужны на питание. Сама Тамара как малоимущая раз в несколько месяцев получает продуктовый набор в самоуправлении. Олегу, при доходе в 300 евро он не положен, как не положено и пособие на оплату жилья. Не малоимущий.
Цена помощи
Немыслимое количество денег уходит на оплату работы помощников. Хороший работник стоит около 25-30 евро в день! Посчитайте, сколько это стоит в месяц. Олег рассказывает: «К нам приходили разные люди, мало кто хочет работать с таким тяжелым больным за те маленькие деньги, которые мы можем платить. У нас много разных „нянь“ было: и алкоголики, и наркоманы. Но Господь миловал, серьезных конфликтов не возникало, напротив, в основном попадались очень добрые и хорошие люди».
Откуда деньги? Помогают. И церковь, к которой Олег и Тамара относятся очень трепетно, и друзья. Недавно историю Олега узнал его одноклассник Владимир Данилевский и теперь мчится в дом Сосорева по первому зову.
Помогают просто незнакомые люди, которые где-то когда-то услышали или прочитали историю Олега. О нем действительно пишут в социальных сетях и время от времени в СМИ. Время от времени… В этом и причина нашего появления в доме этой семьи. Сегодня помощь нужна, как никогда и просить ее приходится через крупное издание. После введения евро семье стало крайне трудно сводить концы с концами. А Олег жив и продолжает бороться.
Ирина Каблукова
Источник: DzD.ee