Сегодня рассказать хочу о человеке, для которого слова, вынесенные в заголовок, наполнены особым смыслом. Еще двадцать лет назад они были заезженными, звучали столь часто, что суть их первозданная утратилась почти окончательно.
С первых шагов - сознательных, естественно, каждый житель страны, шестую часть суши охватившей, где давно уже победил развитой социализм, знал, что ему открыты все пути, что живет он в мире равных возможностей и вполне способен реально воплотить любые устремления свои, стоит лишь возжелать чего-либо. Действительности - это в общем-то соответствовало. Юнец из глубинки, к примеру, возомнивший себя новым Ломоносовым, вполне мог поступить в МГУ его имени. При одном условии, правда, - если обладал знаниями, требованиям храма науки соответствующими. Приобрести их осуществимость, однако, у него была. Если не в родной деревне, то уж в райцентре, где практически в каждом школа-интернат имелась, точно.
Пятнадцать лет назад он был вполне успешным (я бы сказал - и удачливым, добавив, что и сегодня таковым является) человеком. Время то сложное помнят многие. Рушилась не только держава. Рушились устои, понятия, ценности, наизнанку выворачивая лозунг "Кто был ничем, тот станет всем", изменивший в свое время поступательное движение огромной империи. Афанасенко Сергей (в двадцать лет его стали называть уже Сергеем Анатольевичем, когда избрали председателем профкома цеха на "Микропроводе" - предприятии, что на весь Союз гремело (в двадцать два оказался безработным. В девяностом члены его профорганизации (были они все из окрестных деревень) схватили камни и пошли громить МВД. Спустив на время пар, вернулись к зонтикам и микшерам, что клепал цех, и: уволили (мягко сказано - выгнали взашей) единственного в коллективе русскоязычного - профсоюзная должность вчера еще уважаемого человека их не смутила.
В отчаяние Сергей, не в пример многим, впадать не стал. Тут же устроился в полуподпольный цех, каких немало тогда возникло, по производству тапочек домашних. Ненадолго, правда. Рассудил здраво, что негоже ему, в семье потомственных обувщиков (три поколения по отцовской линии сапоги тачали, по материнской тоже мастера в отрасли этой отменной водились) выросшему, на дядю чужого спину гнуть. И организовал собственное дело. В таком же полуподвале. Преуспев немало. Тут же обойдя работодателя бывшего, конкурентом ставшего. В пору ту не столь произвести сложно было - реализовать. Тут-то и проявилась натура Сергея в полной мере. Его сметка, хватка, умение неординарно мыслить, оптимизм неуемный (все это не раз еще выручит его в ситуациях невообразимых самых), неоднократно усиленные безмерным трудолюбием и работоспособностью. Это он додумался тапочками своими торговать в больницах - немудреный товар здесь оказался весьма ходовым. Кишиневскими, однако, не ограничился - объем не тот, у него уже двенадцать мастериц работало. Набивал сумки челночные объемные - и в Москву. Поездом тащился, самолетом летел. Дверей закрытых для него в столице не было. К любому главврачу проникал, добиваясь разрешения торговать. И получал! В девяносто третьем он с руководителем института имени Склифосовского встретился. Разговор к концу шел - об аренде стола уже речь вели, вдруг звонок: из приемного отделения сообщают, что люди с огнестрельными ранениями поступать стали. Штурм Белого дома, оказывается, начался:
Стремление самому все делать, в каждую мелочь вникать и сыграло роль роковую. В девяносто четвертом. Он тогда уже и товарами разными - дефицит на все сплошной - торговать приноровился. Способности незаурядные нужное добывать проявив. Прознал, что Рыбницкий металлургический по статье особой снабжается. Сюда в избытке доставляли телевизоры, магнитофоны, ковры, пиво, коньяки, яйца: Сергей и уговорил директора (улестить он мог любого, а тут еще и слабинкой человеческой воспользовался - сын у директора футболистом был, а бутсы ему Афанасенко-старший, непревзойденный умелец обувь эту ладить: свыше пятидесяти лет команды мастеров обслуживал, Лобановский в его ботинках играл, Добровольский, другие асы, изготовил) товар ему отпускать. Загрузил фуру очередную и вслед ей на легковой отправился. За рулем одноклассник был - Сергей сзади сел. В Кошнице девчушка на дорогу вдруг выскочила. Водитель испугался - на тормоз резко надавил. Машина не врезалась ни во что, не перевернулась даже - юзом пошла и в кювет свалилась. Сергей высоченный - сто девяносто три рост, ноги в сиденье переднее клином уперлись. Тело от толчка мощного развернуло неведомо как по оси и: позвоночник поломан.
Ровно год и девять месяцев - день в день - на больничной койке провалялся. В БСМП. Врачи, спасибо, хорошие трудились там. Саша Капустянский (дружит с ним до сих пор) с коллегами операцию сложнейшую виртуозно провели. Две пластины из сплава космического сантиметров пятнадцать длиной, полтора примерно шириной вживили на время (через год сняли - до сих пор хранит на столе рабочем), чтобы позвонки держали. Что пережил за 21 месяц, когда пластом лежал, передумал, один и знает. Пластом, впрочем, для слова красного - уж он-то покойностью не отличался. Брат Саша тренажер ему соорудил над койкой больничной. Месяца через два и начал терзать себя ежедневно - качался, крутился, двигался: Выписали - здоров вроде (на языке врачей, о жизни нормальной речь и не шла тогда), да беспомощен донельзя. Ни передвигаться (коляски еще и в помине не было, да и освоить требуется немудреное, с позиции обывателя, средство транспортное), ни обслужить элементарно себя самому даже. С чистого листа начинать надобно. В новое состояние внедриться. Неизвестно еще, сложнее что - травму физическую превозмочь или барьер психологический.
Афанасенко на оба фонта ринулся. Не сразу, правда. Дома мало чего добьешься. Для реабилитации полной в санаторий специализированный попасть нужно. Отец связями футбольными воспользоваться. Написал Черному, Ивану Тимофеевичу, президенту клуба "Зимбру". Команда и выделила 950 долларов, деньги по тем временам огромные, - в Саки инвалида новоявленного отправить. Привезли бедолагу лежачего, в палату внесли, оставили: Страшно стало Сергею. Такого он еще не видел - тысячи две инвалидов собрались вместе. В одной с ним комнате еще шестеро увечных таких же. Еще и хуже. Фильм ужасов какой-то. Никто ничего не может. Один ноги за голову закидывает. Другой в позе невероятной скрючился: Единственная мысль голову и сверлит: ну все - конец. Четыре дня трупом лежал. Не брился даже. В столовой не появлялся - еду в койку приносили. Да и есть не хотелось. Уговорили все же в общий зал отправиться. За столом вместе соседом по палате оказался. Тот и не узнал Сергея - выбритого, одетого прилично. Тогда и резануло - опускаться нельзя!
В трапезной же к нему и подошел (у инвалидов-колясочников нет такого понятия - подъехать, подойти, и никак иначе) через пару-тройку дней человек молодой (он-то тоже не в возрасте - двадцать семь всего было): "Почему ты в спортзал не ходишь?" "А что нам делать там на колясках-то?!" - Сергей аж встрепенулся. Парень и отвечает: "Запомни раз и навсегда: если у тебя верхняя часть будет лучше, чем у здоровых людей, ты победишь все": С того момента Афанасенко вновь спортом (здоровым и в футбол играл - в турнире всесоюзном "Кожаный мяч" даже в зале ЦСКА в Москве выступал, в баскетбол за серьезную команду, боксом увлекался, борьбой) занялся основательно. Сейчас у него объем бицепсов 46 сантиметров. Здоровый человек редко такими похвалиться может. Многократный участник чемпионатов Европы по легкой атлетике среди инвалидов - регулярно в первую шестерку входит. А это - на днях буквально постановление принято, которым спортсмены-инвалиды с обычными уравниваются - дает право на стипендию участника национальной сборной, не только Сергею, его товарищам по команде тоже. (Афанасенко, кстати, два года добивался справедливости, колеся неустанно то в агентство спорта, то в другие организации). А тогда в зале санатория он первого - и главного, пожалуй, - одоления добился. Когда встал на ноги впервые почти сразу - на брусьях: силенку-то за месяцы бесконечные на койке больничной не утратил безнадежно - и увидел, что почти пацан в коляске со слезами на него смотрит. "Что случилось?" А парень отвечает: "Я давно мечтаю хотя бы так встать. Не могу однако".
И понял для себя Сергей, что ситуация его не худшая, раз может - пусть и с помощью брусьев пока - на ногах стоять своих. Что страшного в его положении - безвыходном, казалось бы - ничего нет. Только яростнее заниматься начал. Когда к выписке подошло (путевка на 45 дней всего), супруга за ним приехала. Машеньку свою старшую - дочурку они этим же именем назвали, ей уже шесть лет было, - он уже на костылях встретил. Ходить подолгу на них до сих пор не получается - метра три одолевает, да и те дома лишь. Но тогда это была ПОБЕДА!
Трижды он еще в Саки возвращался - друг семьи Михаил Карпов, сейчас он в Москву перебрался, возил его за свой счет. Вторая поездка оказалась не менее знаковой. После нее Сергей окончательно уверовал, что инвалид-колясочник не диагноз - несколько иная форма, вынужденная, правда, жития человеческого. Толчком картина нечаянная стала. В военном госпитале имени Бурденко - ему сюда посчастливилось попасть - увидел он, как люди на колясках увлеченно и мастерски играют в: большой теннис на корте настоящем. Ему стало интересно. Сойтись с людьми незнакомыми для Афанасенко не проблема (срочную в погранвойсках отбыл, на КПП, подсчитал на досуге, что за годы службы около 60 тысяч человек ему документы для проверки предъявляли - с каждым нужно было общаться, смотреть в лицо, смотреть в паспорт, приветливые слова найти), тем более когда общего много есть. Теннисисты оказались не какими-то любителями мяч через сетку перебрасывать - членами сборной инвалидов России, титулованными к тому же. Руководитель их, Деменко Виктор, и пригласил Сергея в девяносто девятом году в Москву в качестве: игрока на всероссийский турнир, который назывался "Равные возможности". Что парень ракетки до того в руках не держал, Деменко не смутило.
Турнир этот, надо сказать, весьма необычный. Парный. Команда состоит из инвалида-колясочника и здорового спортсмена. Причем довольно известного. Не обязательно из мира спорта. Это и артисты именитые - чаще всего - могут быть. И писатели. Композиторы. Политики даже. Важно, чтобы знаменитость. И не просто ракеткой владела бы - играла как следует. Пять раз ездил Сергей на соревнования необычные эти. Дебютировал когда, четырнадцатое - из шестнадцати - место с напарником занял. Тогда и коляски специальной (что специальной - и обычной нормальной) не было. И ракетки не чувствовал даже. Это сейчас виртуозно владеет - неоднократно серебряным призером Балканских игр с напарником своим Ионом Дука становился. Румынам постоянно проигрывают. Есть тут одна закавыка, теннис от других видов отличающая.
У Сергея позвоночник травмирован. Соответственно место слабое его. А есть игроки-ампутанты - без ног. В остальном они - люди вполне здоровые. Но с Афанасенко в одной группе (в теннисе, в отличие от легкой атлетики, скажем, где спортсмены в зависимости от состояния здоровья на сорок классов почти разведены, их лишь два) выступают. Заведомо не в равных условиях оказавшись. Именно потому, уверен Сергей, и уступают они с Дукой румынским парням. На них, однако, не в обиде - таковы условия большого спорта. Менять надо - об этом разговоры давно идут - надо. С этим согласен. Добивается даже.
Я неспроста назвал Афанасенко удачливым. Турнир "Равные возможности" жизнь его радикально изменил. Утвердив в мысли, что инвалиды такие же люди, как и все. И условия особые создавать им нужды нет. Специфику лишь учитывать необходимо. Да не мешать. А уж возможности реализовать - от человека и зависит только. Ну и фарта в какой-то степени. Кто знает, как сложилось бы все, не найди Сергей, когда впервые в Москву его пригласили, поддержки в Федерации тенниса Молдавии. Купили ему билет на самолет. Отправили. А могли бы и отмахнуться. Прозорливо поступили. После "Равных возможностей" появился в Молдавии человек, который начал добиваться для всех, у кого их до того не было. Вернее будет - убеждать всех, что есть они, надо лишь умело пользоваться ими, в себя веруя. Сам-то убедился окончательно, что возможности-то равные, на корт выйдя с людьми, которых и живьем-то увидеть не полагал. Артист театра Моссовета Пашутин партнером Афанасенко был. Заместитель Лужкова, ныне губернатор нижегородский Шанцев. Караченцова и представлять не требуется. Шакурова:
Сергей так загорелся идеей развития спорта инвалидного, что уже в 2002 году - и трех лет не прошло - открыл в Кишиневе федерацию тенниса инвалидов республики. Наша страна стала 59-й в мире, зарегистрированной в Международной профильной федерации со штаб-квартирой в Лондоне. Румыния куда позже права этого добилась. Греция:
Не за глаза красивые приняли - успехи налицо были. Команда теннисистов - на обычных колясках, Сергеем созданная, почти сразу о себе громко заявила. В Болгарии неплохо выступила. В Белоруссии. В Москве: В Лондоне оценили. Грант - 10 колясок спортивных - выделили.
А года через три федерации не стало. Детище Сергея ликвидировало: государство. Не вписалось оно в правила игры чиновничьи. Закон новый вышел. Во благо спорта вроде. Гласил он, что федерация создаваться может, если три клуба как минимум объединяет. У теннисистов-инвалидов лишь один в наличии имелся. А потому - федерацию закрыть. Для спортсменов обычных подход такой, возможно, и верен. Но для инвалидов?! Спортом среди них не так уж и много людей занимается. Не только в Молдавии - во всех странах. Больших достижений - тем более. Десятка два. Ну три от силы. Откуда клубы возьмутся? Фантомы плодить? На такое Сергей согласен не был. Год целый из Апелляционного суда не вылазил. Тщетно.
И тогда он пошел другим путем. Создал ассоциацию спортсменов-инвалидов "Инваспорт", в которой объединил и иные виды спорта. Отстояв тем самым права теннисистов в Лондоне, легкоатлетов, штангистов:
Вроде просто все ему дается. Пришел. Увидел. Победил. На взгляд поверхностный. Шаг каждый труда огромного стоит. Физического в том числе - попробуй обей все пороги в коляске инвалидной. Здоровому не всегда по силам. А уж вопрос решить: Казусы разные случались. Однажды пришлось даже - обычно сдержанный, вежливый, с улыбкой приятной постоянно - ниже пояса ударить. Очень уж чиновник довел пренебрежением своим. Процедил сквозь зубы: "Что это ты в самом начале рабочего дня заявился. Не до тебя сейчас": "А вы представьте, - вспыхнул Сергей, хотя выходит из себя крайне редко, такой уж характер,- что вам на ночь ноги скотчем замотали да палку в спину воткнули. И в таком вот состоянии на работу отправили! Я не просить пришел для себя чего-то. По делу". Урезонил.
Таких вот возможностей "равных" уйма. Но он все равно не смиряется. Встревает всюду. Уломать пытается, добиваясь, чтобы правильно все было. Справедливо. Одна борьба его за доступность инвалиду-колясочнику институтов властных, театров, магазинов, иных мест присутственных чего стоит. Как по инициативе его, точнее будет сказать - требованию, пандусы в столице появляются (в том числе и в здании президентуры), повесть целую написать можно. За восемь лет, когда впервые на проблему эту внимание обратил, больше 300 раз к его мнению прислушались. Иногда. Правда, и неудачи терпел. В новом комплексе торговом, что на виадуке на Ботанику, до сих пор обещаниями кормят.
Встретился с Сергеем в одиннадцать дня. А накануне он пополудни сорвался на машине своей в Одессу. В девятнадцать отыграл там матч - помимо нагрузок всех в Кишиневе он еще и легионер баскетбольной команды инвалидов "Одесса-баскет" - в присутствии губернатора тамошнего. Поздно ночью вновь за руль сел, домой добравшись в пять утра. Когда я пришел к нему, он давно уже в офисе находился. Три часа со мной общался. Затем у него встреча в Центре детей и молодежи назначена была - инвалидные коляски передать должен был. Затем в агентство спорта зайти необходимо было. Затем: Одиннадцать "затем" запланировал Сергей на третье марта. И этот день у него вполне заурядный. На декаду вперед испещрен ежедневник его густой сетью пометок, что предстоит сделать. Инвалиду! Для которого три метра на костылях - предел. Такой вот ритм жизни и называет он равными возможностями.
Ныне все, конечно, по-иному. Общество равных возможностей ушло в прошлое. Рухнуло, подтвердив тем самым, что уравниловка все же не лучший способ обеспечения поступающего развития, что она по природе своей утопична, и право ее на существование достаточно закономерно ставится под вопрос. И все же персонаж мой нынешний рьяно радеет за равные возможности, утверждая, что лишь такой подход в силах обеспечить нормальное отношение к немалой, увы, части наших соотечественников. Вернее будет сказать - современников, ибо относительно этой категории людей ни гражданство, ни границы, ни прочие атрибуты государственности значения не имеют. Речь идет о представителях рода человеческого особых. И в то же время вполне обычных - о тех, кто волею обстоятельств ли, рока ли попали в ситуацию, далеко не ординарную, оказавшись (кто в одночасье, а кто и по рождению) отличными от нас всех. Речь идет об инвалидах, к когорте которых принадлежит и мой герой - Сергей Анатольевич АФАНАСЕНКО, первый заместитель президента Параолимпийского комитета Молдавии, создатель и руководитель ассоциации спортсменов-инвалидов "Инваспорт", студент-заочник (в его-то возрасте - 7 апреля 41 год исполнится) института физкультуры.
Источник: nm.md