Под таким девизом «нижегородский Макаренко» выводит в жизнь детей с ментальными расстройствами. В этом заведении находятся те, от кого отказалось общество – дети с ментальными расстройствами. У подростков эти ребята вызывают смешки, а у старшего поколения - стремление «пожалеть убогого». И место обитания детей, по традиции, иначе как «домом скорби» не называют. Но бывают и исключения: находятся люди, которые могут вернуть таких детей в социум.
Живой пример - директор Автозаводского детского дома-интерната Михаил Жинько. В стенах этого учреждения Михаил Иванович проработал уже 26 лет. Жинько можно назвать нижегородским Макаренко: пока его коллеги вовсю обсуждают «закон Димы Яковлева», он создает полноценных граждан из тех, на ком общество практически поставило крест – обучает, дает работу и отправляет в жизнь. За это Михаил был награжден одной из высших наград страны – орденом Почета.
Педагог-хозяйственник
Михаил Жинько родился в 1949 году в Тамбовской области. Отец, фронтовик, дошел до Кенигсберга. У него первую семью расстреляли немцы. У мамы под Москвой погиб первый муж. Деда расстреляли красные. В роду был священник, которого осудили на 25 лет лагерей (а в тюрьме тот вывел морозоустойчивый сорт пшеницы). Может, поэтому Миша с детства был настойчивым и не мог пройти мимо чужой беды.
После восьмого класса Жинько поступил в ПТУ, которое закончил с отличием. Потом был направлен учиться в Горьковский индустриально-педагогический техникум. В нем он впоследствии прошел путь от мастера производственного обучения до замдиректора и параллельно закончил историко-филологический факультет пединститута. Одновременно успел поработать руководителем конструкторского кружка во Дворце пионеров им. Чкалова, получить диплом технолога, закончить еще одно ПТУ по специальности «электрик», курсы радиотелемастеров и киномехаников.
В 1986 году Жинько был направлен в Автозаводский район, в дом-интернат социального обеспечения. Когда новый директор вступил в должность, увидел более чем плачевную картину: дети жили в подвале, посреди которого стояла бочка кильки, а хлеб и продукты подвозили на санках. За 26 лет Жинько построил вокруг интерната около 15 объектов: тепличный и спортивный комплексы, мастерские, сейчас достраивает церковь. За два года – один объект. Сейчас директор дома-интерната работает над созданием типографии.
Параллельно хозяйствованию Жинько закончил Высшую школу экономики, писал научные труды, методические разработки, защитил кандидатскую диссертацию по теме «Личностно-профессиональное развитие учащихся в доме-интернате».
- Так вы больше педагог или хозяйственник? – интересуемся мы.
- Наверное, 50 на 50. Чтобы говорить с мелом у доски, нужно иметь этот мел и доску, - рассуждает Жинько. - Моей задачей было не только содержать детишек, но и воспитать их, научить полезным навыкам, расширить их сферу деятельности. А для этого требовалось постоянно расширять хозяйство. И если у садиков и школ обычно бывают шефы, которые помогают, то мне приходилось делать все самому. Поэтому прежде чем прийти к профессиональному образованию, пришлось полностью создавать базу по жизнеобеспечению – от освещения до отопления.
Впервые в России Жинько ввел в подобных социальных учреждениях ставки учителей. Его методики требовали, чтобы дети с отклонениями в развитии осваивали школьную программу.
Кадры решают все
Все замы Жинько – бывшие воспитатели и учителя. Директор не может рисковать и приглашать на эту должность постороннего человека, так как в непрерывном педагогическом процессе просто нет времени, чтобы ждать, пока он найдет общий язык со своими сотрудниками. Жинько всегда поощрял инициативу и рациональные предложения, связанные с дальнейшим развитием учреждения. Все было направлено только на одно – на пользу воспитанникам!
Когда в интернат приходит новый сотрудник, ему сразу говорят, что будет трудно. Но в результате естественного отбора остаются те, кто действительно хочет и умеет работать с особенными детьми.
- Сознание коллектива я формировал около пяти лет. Без отпуска и фактически без выходных, - вспоминает Михаил Иванович. - «Шлифовал» понятие трудовой дисциплины, обязанностей, обучения, гигиены, питания и т.д. Когда я сюда прибыл, в первую очередь проанализировал занятость людей. И пришел к выводу, что отдельные сотрудники просто не нужны, а некоторые готовы взять большую нагрузку и больше денег за это получать. И им нужно было дать дополнительный стимул работать. Также я понял, что многие работы могут выполнять сами воспитанники и получать за это деньги. Целью было - создать рабочие места для инвалидов. Параллельно я старался, чтобы детишки впитывали все хорошее, что есть в окружающем мире. Например, торчат ключи в двери – их никто не возьмет. Оставлен ключ в машине, на ней никто кататься не будет. Формируя сознание коллектива, я формировал сознание детей.
Жинько был первым в городе, кто оформил воспитанникам с умственными отклонениями сберкнижки. Иначе в день выдачи пенсий вся окрестная шпана собиралась у стен интерната. Сейчас директор перевел своих подопечных на пластиковые карточки, куда перечисляются зарплаты, пенсии, социальные выплаты, и достиг полноценного трудоустройства воспитанников – с отпусками в 30 дней в году, премиями. Экс-больные - теперь полноценные люди, они сами распоряжаются собственными сбережениями и платят налоги государству.
Из замкнутого мира – в большую жизнь
- Интернат - это все-таки замкнутый мир. Вы выводите своих воспитанников в «большой мир». Как вы думаете, за время вашей работы отношение к таким ребятам изменилось?
- Я не могу отвечать за все общество, - продолжает Жинько. - Первое, что я сделал - изменил отношение к ребенку-инвалиду со стороны своих сотрудников. Мы не выбрасываем наших воспитанников на улицу, а постепенно вводим туда. То есть постоянно расширяем поле их деятельности. На это требуются годы, но усилия того стоят.
У нас бывает много гостей, в том числе и из-за границы, и они относятся к нашим воспитанникам с уважением. Потому что видят, у детей есть желание адаптироваться в мире, и они к этому изо всех сил стремятся.
Когда дети выходят на прогулки, в кино, их фактически нельзя отличить от сверстников. Аккуратно и по моде одеты, пострижены. Это не бомжи, на которых сразу обращаешь внимании:, те вызывают или жалость, или негативные эмоции. Наши дети самодостаточны.
Наглядный пример - «нижегородский маугли» Женя Барсуков. Телевизионные кадры о нем почти три года назад шокировали обывателя: ребенок ходил без штанов, почти не умел говорить и ел бананы вместе с кожурой. Уже полтора года Женя находится в интернате, обучился основам гигиены и вспомнил те знания, которые забыл, живя с родителями-алкоголиками.
Труд без спонсоров
Отличительная особенность хозяйства Жинько – независимость от спонсорской помощи. Он не клянчит спортинвентарь, одежду, обувь и школьные принадлежности, чем занимаются директора некоторых казенных учреждений. И от подачек всегда отказывается. На все воспитанники зарабатывают себе сами.
Также Жинько принципиально не ездит в другие города для обмена опытом – учиться ему не у кого, его наработки опережают мировую практику. Однажды в Автозаводский дом-интернат приехали немцы, посмотрели и уехали очень грустные – у них в подобных заведениях только лечатся, а не получают профессионального образования. «Трудовое воспитание должно стимулироваться материально», - любит повторять директор.
- Для моих воспитанников труд - это то, что дает ощущение реального мира, - поясняет Михаил Иванович. - В отличие от бесконечных шоу по телевизору, которые только отталкивают ребенка от реальности. Тем более, что сейчас такое время, когда нужно выкладываться по максимуму. Посмотрите вокруг - мы отучили молодежь работать. Люди хотят ничего не делать и за это получать деньги. Мои воспитанники в этом отношении мудрее, чем многие здоровые.
Большую часть времени Михаил Жинько проводит со своими воспитанниками. Но это не мешает и личной жизни. Сын Сергей стал инженером-педагогом, а дочь Надежда – юрист по детскому законодательству.
- Они так быстро выросли, что я их не увидел – всегда здесь был. Вроде недавно дочь на руках носил, а она уже невеста! – слегка сетует Михаил Иванович. – Но если бы я уходил с работы по расписанию, ничего бы здесь не было.
Константин Гусев
Источник: nn.mk.ru