На вокзал на церемонию встречи участницы Лондонских параолимпийских игр таразчанки Зульфии Габидуллиной, а по совместительству исполнительного директора общественного объединения (ОО) инвалидов I группы «Дос-Тараз» мы поехали с её начальницей Эльмирой Ибраевой, председателем этого общества. Именно тогда и закралась мысль посмотреть на мир глазами наших сограждан, волею судьбы потерявших способность передвигаться на своих ногах. Для этого мы попробовали побыть вместе с Эльмирой от подъёма и до отбоя.
Эльмира получила травму позвоночника в 22 года в ДТП. Тогда её старшему сыну было 5 лет, а супруг ещё был жив. С тех пор прошло 17 лет. Недавно она сыграла старшему сыну свадьбу и отправила его жить отдельно – жилплощадь не позволяет. Сама осталась с 8-летним младшим сыном и пожилой мамой. В наследство ей досталась ответственность в виде должности председателя общества «Дос-Тараз», где она и работает до сих пор.
Каждое утро - снова в бой
По словам Эльмиры, главные объективные трудности инвалидов-колясочников можно разделить на три большие группы. Ограниченность в передвижении – основная. Затем проблемы с получением качественного лечения и реабилитации. И ничтожно маленький доход. Остальные вытекают из этих трёх.
Понятно, что на самом деле мы были с Эльмирой не с самого подъёма. По её словам, утро у неё как утро. Трудности начинаются в квартире перед порогом: надо с помощью индивидуального помощника инвалида (ИПИ, о нём мы расскажем позже) на коляске спуститься с третьего этажа. После нескольких минут экстрима – она на улице. Дальше можно было бы воспользоваться услугой инватакси, но для этого необходимо накануне звонить диспетчеру и подать заявку. Правда, только в том случае, если её лимит ещё не исчерпан. Услуги по перевозке инвалидов, имеющих трудности с передвижением, выиграли по конкурсу один из местных общественных фондов – «Шапагат» и городское «Молодёжное общество инвалидов». Эльмира, как и все другие инвалиды этой категории, может воспользоваться инватакси только 4 раза в месяц: каждый раз доставка до пункта назначения и обратно. В остальные дни добираются кто как может: кто на такси, кто на своих колёсах в пешем порядке. Если машины заняты, а их всего 4 на весь город, либо лимит уже исчерпан, приходится или обзванивать знакомых на машине, или ловить такси. Дорога на работу в пешем порядке на коляске занимает примерно час. Но и это не выход. Не все бордюры на тротуарах имеют спуск для колясок, из-за чего приходится либо объезжать преграду, либо опять подвергать себя опасности выпасть из коляски.
– У нас в городе только около 30 процентов тротуаров оснащены нормальным пологим спуском. Если инвалид-колясочник сам захочет из дома куда-нибудь проехать, это проблема. Бордюры у нас высокие, сантиметров 30. Да даже если и есть спуск, то он должен, как и пандус, иметь угол подъёма не более 9 градусов. Всего-то небольшая переделка бордюра, не требующая больших затрат, и город станет для нас доступным, – говорит Эльмира.
Самостоятельно попасть в медицинские учреждения, городской акимат и горотдел по работе с инвалидами невозможно. Последний – святая святых для любого инвалида, куда он практически каждый день наведывается, а пандус там – «Не влезай, убьёт!»
Чтобы купить аксессуары для аквариума, Эльмира отправилась в зоомагазин. Попасть в него ей не смог помочь даже индивидуальный помощник. По такой крутой лестнице невозможно взобраться без помощи двоих крепких мужчин. После покупок ей пришлось, как почти всегда это бывает, просить о помощи совершенно незнакомых мужчин, чтобы спуститься обратно вниз.
– Что говорить про доступ в частный магазин, если во многие государственные и социальные органы, медицинские учреждения и учебные заведения невозможно попасть, – делится Эльмира. – Я могу перечислить по пальцам здания, где есть нормальные пологие пандусы, построенные в соответствии со всеми стандартами. Это – областной акимат, облсобес и филиал Нацбанка. Всё!
С пролежнем - к гадалке
Один из главных бичей инвалидов-колясочников – пролежни, образовывающиеся в результате долгого нахождения в коляске. По словам Эльмиры, в Таразе да и во всём Казахстане нет ни одного специализированного медицинского учреждения по лечению этого недуга. Когда-то, ещё в советское время, такой центр был в Караганде, однако после развала его перепрофилировали, а колясочники так и остались без квалифицированной помощи.
– От пролежней каждый лечится как может, – рассказывает Эльмира. – Кто-то идёт к знахарям, кто-то – к гадалкам. У кого есть деньги – оперируются за рубежом, кто-то удаляет их народными методами. В большинстве случаев – это непрофессиональный неграмотный подход, и поэтому большая часть наших ребят-колясочников умирает от этого. Я бы хотела обратиться к правительству нашей страны, чтобы оно создало реабилитационный центр, направленный на лечение именно спинальников, потому что мы – самая уязвимая группа. Мы ограничены в движении, из-за этого начинаются проблемы с мочевым пузырём, кишечником, почками. И было бы намного меньше летальных исходов, и медицина шагнула бы далеко вперёд.
Нашему удивлению не было предела, когда мы узнали, что инвалидов-колясочников экстренно не принимают больницы.
– Нас относят к плановым больным. Когда, например, поднимается температура или наблюдается кризис, вызываешь «скорую». Там так и говорят: «Вы – плановые больные, должны находиться на учёте у участкового врача. Обращайтесь к нему». И уезжают. Может, это из-за того, что в отделениях нет приспособленных палат для инвалидов или специального персонала, который бы ухаживал за нами? – говорит Эльмира.
Драка за грязь
В области есть реабилитационный центр для инвалидов, куда попасть может далеко не каждый. К сожалению, они принимают только инвалидов I и II групп, которые сами себя обслуживают: могут одеться, заправить постель, умыться, принять душ. Тех, кто не может этого, центр не принимает – здесь нет специального штата медработников, которые могли бы помогать таким инвалидам. А ещё есть возможность, правда, опять же не всем, пройти курс санаторно-курортного лечения в пансионате. Ежегодно облсобес разыгрывает тендер на этот вид услуг. В 2012 году его выиграл санаторий «Самал». Но это далеко не то, что нужно страдающим заболеваниями инвалидам: там не лечат, там занимаются профилактикой, да и сервис оставляет желать лучшего.
– Иглотерапии нет уже 2 года, но в перечне оказываемых услуг она присутствует, – сетует коллега Эльмиры Зураб. – Лечение даже десяти тысячам тенге не соответствует. Еда – отвратительная, люди шушукаются по углам, а вслух никто сказать не может. А я сказал: «За нас же вам немаленькую сумму платят – полтораста тысяч». Раньше столы ломились, а в этом году один мандарин нарежут дольками, на каждого по одной. В процедурном кабинете «грязевые ванны» всего один медработник. Столько же кушеток. А из 220 отдыхающих практически каждому прописана грязь. В коридор выйдешь, посмотришь, там очередь такая, убийство! Люди знаешь как дерутся? Лифт уже сколько строят, всё построить не могут. Мне положено 30 дней, но я 10 дней недоотдыхал и уехал.
Час в день на помощника
В офисе, как они громко называют комнату, выделенную горотделом внутренней политики, Эльмира в основном работает с бумагами, ведёт переговоры с организациями. В этом году «Дос-Таразу» повезло – Эльмира и её коллеги выиграли конкурс на предоставление услуг индивидуальных помощников инвалидов (ИПИ) I группы. Это значит, что государство в лице горотдела занятости и социальных программ выделило им деньги на поиск и трудоустройство ИПИ. Те инвалиды, которые встали на соответствующий учёт и предоставили сведения, доказывающие потребность в посторонней помощи, обеспечиваются помощниками. Хоть деньги платят и небольшие, вакансий на должность ИПИ нет. Это и понятно: ведь родные и близкие инвалидов раньше ухаживали за ними совершенно бесплатно. Зачем теперь отказываться от того, что дают? Правда, дают им не так много: помощник работающего инвалида получает за 60 часов работы в месяц 12 720 тенге (без необходимых отчислений), а неработающего за 24 часа – 5088, соответственно. Вот эти люди и помогают инвалидам преодолевать трудности: передвигаться по городу, взбираться на лестницы, садиться в машины.
– Это хорошая помощь. Правда, часов очень мало. Ведь 24 часа в месяц значат, что всего 1 час в день ИПИ обязан помогать нам, – говорит Эльмира.
Что касается самой Эльмиры и других инвалидов её категории, их госсоцпособие по инвалидности составляет 23 718 тенге плюс госспецпособие взамен отменённых льгот – 2308. Итого получается целых 26 026 тенге.
– Наши депутаты считают, что средств, которые они закладывают, нам достаточно. Они утверждают, что на нас и так много тратится денег из госбюджета. Это происходит, видимо, из-за того, что немалая доля от этой суммы приходится на деньги, которые закладываются на санаторно-курортное лечение, о котором рассказывал Зураб. А это порядка 150 000 тенге ежегодно на одного инвалида, – говорит Эльмира.
Некоторые члены её общества работают. У нескольких из них даже есть свой небольшой бизнес. Но начать своё дело и свободно передвигающемуся человеку тяжело, не говоря про инвалидов-колясочников. По словам Эльмиры, у её ОО есть несколько способов заработать: участвовать в госзакупах и конкурсах по производству памперсов, колясок, костылей, оказания транспортных, психологических, юридических и многих других социальных услуг. Однако практически для всего этого необходима материально-техническая база со своими помещениями, автомобилями и станками. Можно ещё попытаться выиграть проект какого-нибудь отечественного или иностранного благотворительного фонда. А пока приходится довольствоваться положенными государством 26 026 тенге.
Темурлан Куандык Улы
Источник: megapolis.kz