Система квот, которая действует в регионе, уже на протяжении нескольких лет все чаще становится объектом для критики. Чтобы попасть на операционный стол, пациент может ждать годами. Между тем, в Петербурге немало недугов, при встрече с которыми квотная медицина оказывается бессильна. Когда надежд на выздоровление нет, лечь под скальпель для пациента - последний шанс. Но и он дается не каждому. В очереди за направлениями, и это факт, определенный процент больных отсеивается. Навсегда. Примеров, когда пациенту все-таки удается миновать бюрократические барьеры, в Петербурге не много, но они есть.
Сергей Щербак, главный врач Городской больницы №40:
"Все, что нужно для того, чтобы лечь на операционный стол, за пациента делают наши специалисты. Задача - представить необходимые документы, а уже весь этот путь мы пройдем за пациента".
Легко, эффективно и справедливо - такой задумывалась система квотирования, но такой она не стала. Леониду Дрызлову поставили диагноз "разрушение коленного сустава": за время ожидания операции складную формулировку мужчина своим примером переписал на "нестерпимо больно" - настолько тяжело ему дается ходьба. Между тем, своего хирурга Леониду ждать еще два года.
Леонид Дрызлов, пациент НИИ им. Р. Р. Вредена:
"В течение первого года у меня сустав разрушится совсем, тогда я уже не смогу работать окончательно. Просто я брал кредиты, чтобы начать работать, а ведь банк-то не интересует мое здоровье".
Человеку подвластно все, кроме томительного ожидания - любые надежды оно превращает в труху. Сегодня у Леонида своя фотостудия в Красном Селе - пусть не надолго, но любимое дело все-таки притупило боль в ноге и боль от ощущения собственной ненужности. Миллиона рублей, необходимого на операцию за свой счет, у Леонида нет.
Леонид Дрызлов, пациент НИИ им. Вредена:
"Я уже пытался через своих знакомых продвинуть, может кому-то денежку заплатить. Нет... Надо просто ждать".
Страна, которая декларирует себя как социальное государство, сегодня не может вылечить своих детей и стариков - вместе со своим сыном Артемом Надежда Нищук пятый год не может найти исцеления. Ребенку нужна высокотехнологичная операция по удалению гомортомы гипоталамуса - редкого злокачественного образования, однако квоты на такую операцию в России нет. Нет даже технологии лечения столь редкого заболевания. Нейрохирурги не могут помочь, так как злокачественное образование лежит в самой глубине мозга, не повредив который, операцию не провести. По сути, ребенок обречен.
Надежда Нищук, мать:
"Просто понимаешь, что кроме тебя, твой ребенок никому не нужен. Звучали от врачей даже слова: не теряйте время и деньги, ваш ребенок обречен. Государству проще платить инвалидность, чем помочь вылечить".
В каждом кабинете матери твердят, что в России такое не лечат, а в реестре Минздрава даже нет такого диагноза. Вот и получается, что на медицинские квоты выделяются миллионы, а в очереди на спасение оказываются не все.
Без пяти минут инвалид и ребенок, обреченный мучиться всю свою жизнь... Редакция "Последних известий" намерена добиться ответа: кто и на каком основании формирует список операций по квотам и насколько правомерны столь длительные задержки в лечении.
Источник: tv100.ru