Хутор Новопетровский Долгоруковского района когда-то был процветающим. Свадьбы здесь играли одну за другой. Разорился совхоз «Тимирязевский», ушли люди, опустели дома. Сейчас здесь живут почти отшельниками две семьи: Блинковы и в конце хутора – баба Лида.
Блинковы купили в Новопетровском дом и гектар земли. Убежали от безработицы и от вечного русского недуга – пьянства. Хозяйке дома Людмиле трудом праведным «на себя» удаётся спасать мужа от этой болезни. К рюмке ему прикладываться некогда, да и соблазнов выпить с соседом в забытом всеми хуторе не возникает. Так и живут тут Робинзонами. А три года назад в их семье появился Пятница. Инвалид детства Вовка.
Вовке 61 год, но он остался вечным ребёнком. Раньше таких вовок можно было встретить чуть ли не в каждой деревне, да и в городе тоже. Они как лакмус – мгновенный анализ на человечность. Их всегда любили и старались привечать. Таким образом русские давали своим детям уроки доброты: не обижать слабых и беззащитных. Блинковы Вовку знали давно, дружили с его родителями. А когда они умерли, органы опеки должны были отправить инвалида в психинтернат. Но Людмила и Юрий уже привыкли, что безобидный Вовка каждый день крутится возле них. Да и кастрюля щей уже давно варится на троих. Вечного ребёнка Блинковы взяли под опеку. Никакого геройства в этом поступке они не видят. Лишним ртом в семье Вовку не считают. А на вопрос: «Зачем да почему?» – отвечают по-русски просто: «Жалко стало».
У отшельников свои законы свободы
Хутор Новопетровский лежит как потерянный остров среди заснеженного моря полей. Издалека видны дымки над крышами. Газа здесь нет. Но зато при въезде стоит красная будка таксофона, как маяк для самодовольной цивилизации.
Встречал нас главный Робинзон здешних мест Юрий. Гостям хуторяне рады, но попусту лясы точить им тоже некогда: хозяин и с нами разговаривал, и барана между делом разделывал. Движения ножа чёткие, отработанные… В округе Юрий слывёт лучшим мастером в этом деле.
– Разделывать скотину меня ещё отец научил, когда я был мальчишкой. В этом деле ничего сложного нет. Главное – жалость в себе задавить. Этот красавчик сам под нож напросился. Больше всех бодался, даже затоптал новорождённых ягнят. Бараны они тупые животные, не понимают, что их ждёт. Ножом по сердцу, когда бычка режешь или свиней. Они уже за день чувствуют, что им приходит конец. Эту тушку мы почти всю на рынок свезём, а часть сыну в семью отдадим.
Хозяйство у крестьян Блинковых большое и шумное. Со всех сторон во дворе и даже в доме раздаются деревенские звуки. Гогочут жирные гуси у кормушек. Напористо мычат тёлочки и хрюкают свиньи. Хутор живёт своей жизнью. Спокойной, размеренной и одинокой.
Женская доля
Хозяйке дома Людмиле 48 лет. Женщина она скромная и немногословная. Не знаю, войдёт ли Людмила в горящую избу… Скорее всего, войдёт. Но в другом я уверена на все сто процентов – она способна пожалеть, смириться, простить и утешить. И тем самым спасти. Мужа – от пьянки по-чёрному, Вовку – от Дома престарелых, соседей-алкоголиков – от голода. А в отшельнической жизни Людмила не видит никакой тяжести. Переехать на хутор Блинковых заставила нужда.
Распалось предприятие «Сельхозхимия», где Людмила работала зоотехником, а Юрий – трактористом. Единственный сын обзавёлся своей семьёй. Вот и решили они оставить приличную квартиру в Долгоруково молодым, а сами переехали в Новопетровский.
– Последние шесть лет мы здесь живём почти одни. Хозяйство у нас, сами видите, большое. Конечно, физически тяжело держать столько скотины, ведь никаких удобств у нас нет, – рассказывает Людмила. – В день расходуем по двадцать вёдер воды. А их ведь ещё натаскать нужно из соседнего колодца. Вот и встаём мы в пять утра и до ночи в трудах. Но уже привыкли и другой жизни не знаем. Размышлять, что мы тут одни, нам некогда. А поговорить я и со своими бурёнками могу с удовольствием, люблю животных. У мужа ещё и пасека есть. Так что мы круглый год со своим мёдом, мясом, яйцами. Главное, что в Новопетровском мне удаётся мужа в ежовых рукавицах держать. Как я его только не лечила: и кодировала, и к бабушкам водила заговаривать. Всё равно к бутылке тянулся. А когда стал работать на свой дом и от дружков удалился, то уже почти и не выпивает. Сколько раз у нас до развода дело доходило. Но, видно, не такой у меня характер. Жалко мне его, да и прожили 28 лет вместе. Человек он хороший, но без меня он погибнет.
Пятница Вовка
Без заботы этой чуткой женщины может погибнуть не только муж Юрий, но и Вовка. Его историю Блинковы рассказали нам уже в избе. Уселись мы все околотёплой печки (кроме нас там ещё грелись недельные ягнята и толстый кот Васька) и заговорили про жизнь, непростую, не глянцевую, без ретуши и блеска.
Печку хуторяне топят дровами, и чтобы хоть как-то поддержать тепло в доме, полена в неё подкладывают постоянно. Этим и любит заниматься местный Пятница Вовка. К нам он зашёл с морозца с охапкой ровных брусочков. Шустрый мужичок, небольшого росточка, с беззащитным взглядом светлых голубых глаз. И с такой же улыбкой.
– Найдите мне хозяйку, только чтобы была молодка, – смеётся Вовка. – Я Людке с Юркой всё помогаю делать. И картошку перебираю, и за коровами хожу. Дом у меня есть, сундук только туда нужен!
Мы все дружно засмеялись. И в какой-то момент показалось, будто в этом затерянном среди полей доме стало ещё больше тепла, доброты и умиления. Робинзоны привыкли к такой атмосфере. А нам, вырвавшимся из безразличного города, такие отношения – в диковинку.
Жалость больше чем любовь
Блинковы затрудняются сказать, кем сейчас им приходится Вовка. Членом семьи или, может, родственником? Они повторяют только, что привыкли к нему, послушному и безобидному, прикипели душой. Когда Вовка совсем осиротел, его, как инвалида, хотели определить в интернат. С этой вестью и пришли к нему представители органов опеки. А Вовка тогда вцепился в Юрия, закричал, заплакал, чтобы не отдавали, не бросали его.
Людмила говорит, что Вовка совсем не притязательный в жизни. Но обихаживает себя по минимуму. Самое трудное – купать беднягу. На эту процедуру у Блинковых уходит полдня. Пока воды натаскаешь, пока нагреешь её.
– Стараемся, чтобы он у нас чистенький ходил, – говорит хозяйка дома. – Юрка его постоянно бреет. Толку в хозяйстве от Вовки мало. Летом он вместе с мужем коров пасёт, на рыбалку с ним любит ездить. Если отправляемся на рынок в Долгоруково, тоже его с собой берём. Там он любимец публики. Кто печенье ему даст, кто угостит бананом. Но он никогда один гостинцы не станет есть. Всегда бежит делиться. Покушать Вовка у нас, конечно, любит. Может за один присест целую кастрюлю картошки умять.
Как и у любого человека, у вечного ребёнка Вовки есть заветная мечта. Свой дом и хозяйка в нём. Каждый год новопетровский Пятница выбирает какую-нибудь заброшенную хату на хуторе и начинает запасаться дровами. Брёвна складывает у «своего» дома аккуратно. Он любит порядок. И пусть природа нарушила какой-то свой код в мозгу у Вовки, его душа просит того, что дорого всем Робинзонам и Пятницам. Вечного огня в печи и любви в сердце. А чувство необъяснимой жалости к нему, может, и есть ключ к разгадке той самой загадочной русской души? Правда, тем, в ком она жива, нет потребности размышлять об этом…
Дарья Шпакова
Источник: