Жительница Качканара Лариса Лукина добивается «нерабочей» группы инвалидности, из года в год доказывая, что не может трудиться по состоянию здоровья. Она говорит, что готова переубеждать московских экспертов и добиваться пересмотра федерального законодательства, но для этого нужны «коллеги» по несчастью.
Эксперты, утверждающие группы инвалидности, уверены, что корень проблемы - в отсутствии вакансий для людей с ограниченными возможностями, дороговизна лекарств и психологическая зависимость уже выздоровевших людей от социальных пособий на инвалидность
«Врачи не верят в боль»
- Вскоре после того, как меня последний раз унизили на экспертной комиссии и дали рабочую группу, Сергей Рудаков застрелил в соцстрахе чиновников. Я читала его письма, смотрела телепередачи, читала в прессе выдержки из его письма-обращения. Его мысли были мне близки и понятны. Было очень обидно, когда после трагедии начали говорить о нём, как о психически нездоровом человеке. Я уверена - он был абсолютно здравомыслящим.
Этот монолог о чужой, но до боли понятной судьбе, Лариса Лукина произносит с частыми передышками. Женщине, третий десяток лет страдающей бронхиальной астмой, не хватает воздуха.
Сегодня у 51-летней Ларисы есть два заболевания, которые, как она полагает, должны давать ей право на группу инвалидности.
Первую травму женщина получила в 1988 году, когда вела дочь в детский сад. Ребёнок подскользнулся, и она, пытаясь удержать её, сама оказалась на земле.
Уже в больнице врачи констатировали перелом копчика. Дальше потянулись месяцы лечения. В итоге, в позвоночнике женщины возник хондроз, из-за которого невыносимо болела спина. Ко всему прочему добавилась бронхиальная астма. Сначала Лариса Фёдоровна лежала в местной больнице, потом в Екатеринбурге. В 1994 году, после нескольких курсов лечения, ее выписали с рекомендацией на вторую группу инвалидности.
Беспокоясь о финансовом благополучии семьи, женщина не пошла на экспертную комиссию, а устроилась в комбинат. Однажды ее прямо с рабочего места увезли на Камазе в больницу - случился приступ бронхиальной астмы. Тогда, вспоминает, врачи открыто заявили, что ей необходимо длительное лечение и другая, менее тяжёлая работа.
Она уволилась. Вскоре попала в нейрохирургию. Старый перелом крестца и копчика напомнил о себе мощным болевым синдромом. Таким образом, в 2005 году комиссия врачей в Нижней Туре вывела женщину на вторую, нерабочую, группу инвалидности. Последующие три года эксперты подтверждали свой вердикт, однако в 2009 их мнение изменилось.
- Они заявили, что по моему виду сложно представить, что у меня что-то болит, - рассказывает о первом инциденте Лариса Лукина. - В тот период у меня была кислородная недостаточность, ухудшилась память, я стала нервной, но врачи не услышали меня и дали мне третью, рабочую, группу.
Три последних года она стоит на учёте в Центре занятости, получая по 900 рублей в месяц. В прошлом году выучилась на оператора ЭВМ, однако устроиться на работу не смогла, так как не может работать сидя.
Пытаясь доказать свою нетрудоспособность, Лариса Лукина съездила в бюро медико-социальной экспертизы в Нижней Туре, Нижнем Тагиле, Екатеринбурге, однако все эксперты вынесли единый вердикт - годна к труду. Женщина, в свою очередь, не согласилась с подобным решением и её пригласили на экспертизу в Москву. Но от поездки она отказалась - нет денег на дорогу и надежды, что москвичи поверят в её боли в позвоночнике и приступы бронхиальной астмы.
Несмотря на это, Лариса Лукина надеется добиться пересмотра решения МСЭ, а также внесения поправок в медицинское законодательство, объединившись с другими жителям Качканара. Она ищет тех людей, которые попали в подобную ситуацию. Телефон Ларисы Лукиной в редакции.
«Дадут вторую группу при нехватке 80% воздуха»
В свои пятьдесят с небольшим Николай Щенников выглядит значительно старше. Болезненная худоба и сильная одышка «выдают» наличие бронхиальной астмы. Приступы этого заболевания заставляют его всегда держать ингалятор в непосредственной близости.
Болезнь, рассказывает его супруга Людмила Николаевна, началась около пяти лет назад. В то время Николай Геннадьевич работал на ЖБИ. Производственная пыль за считанные месяцы усугубила состояние здоровья рабочего, заставив его впервые обратиться к врачам.
Обследования, анализы, посещение областной больницы - всё привело к тому, что Николаю запретили работать в производственных условиях. Предоставить другое место работы на заводе не смогли, поэтому его уволили.
Третья группа инвалидности, которую жителю Качканара присвоили на МСЭ в Нижней Туре, дала больному возможность получать бесплатные рецепты на ингаляторы и некоторые виды лекарств.
Участившиеся приступы астмы не позволяют ему сегодня ходить в гору, поднимать тяжести и выполнять физическую работу, однако на ежегодных комиссиях врачи выносят один и тот же вердикт - третья группа.
На вопрос, почему медики считают его трудоспособным и не дают вторую группу, как рассказывает Людмила Николаевна, эксперты заверяют в готовности изменить своё решение. Но только в том случае, когда мужчине не будет хватать 80% воздуха в лёгких.
«От отсутствия вакансий до зависимости»
Зам главного эксперта по медико-социальной экспертизе в Свердловской области Ольга Черняева чётко оговаривает, что в законе нет такого понятия, как рабочая группа:
- У нас труд, по конституции, не запрещён ни одному человеку.
В областном бюро МСЭ рассказывают о случаях, когда на работу устраиваются ограниченно трудоспособные люди - это и слепые, и парализованные уральцы. Зачастую им удаётся найти применение своим знаниям в тех сферах, которые связаны с компьютерами и информационными технологиями.
Однако такие случаи происходят редко, поэтому, как считают эксперты, одна из основных причин, почему люди обжалуют решения МСЭ - это отсутствие возможности реального трудоустройства.
- Сегодня у нас при приёме на работу негласно существует ценз по инвалидности, - признает Ольга Черняева. - В таких условиях находится и работодатель, и инвалид. У них просто нет взаимной выгоды от сотрудничества, ведь тех денег, которые выделяются государством на создание специальных рабочих мест, крайне недостаточно.
Следующий фактор - высокая стоимость лекарств. Эффективные препараты, как правило, стоят дорого и не входят в бесплатный перечень лекарств, утверждённых Минздравом.
Кроме этого, по мнению представителей МСЭ, существует и психологический фактор. Человеку, пробывшему долгое время на инвалидности и ощутившему финансовые плюсы, очень трудно отказаться от пособий и льгот.
- Сейчас инвалидам не хватает реальных дел со стороны государства, которые обеспечивали бы им хорошие финансовые возможности, - объясняет расклад Ольга Черняева. - Критерии инвалидности не всегда позволяют признать человека инвалидом. Он может иметь несколько хронических заболеваний и не иметь перспективы излечения, но мы руководствуемся только медицинскими классификациями и поэтому отказываем в группе.
В бюро отмечают, что иногда медицинская помощь не оказывается больным быстро из-за недостатка финансирования или очередности. В подобных случаях людям приходится ждать, в то время, как болезнь прогрессирует.
Параллельно медики рассказывают и о других ситуациях - когда человек, пробыв какое-то время в статусе инвалида, вылечивается, но ему требуется время для психологической реабилитации. В таких случаях эксперты вынуждены понижать группу или вообще снимать её.
В Бюро МСЭ по Свердловской области напоминают, что у каждого несогласного всегда есть возможность обжаловать решение экспертов. Всего есть три уровня экспертизы. Жители Качканара изначально обращаются в бюро №41 в Нижней Туре. Второй уровень - экспертный состав в Нижнем Тагиле либо в Екатеринбурге. Последняя ступень - федеральное бюро в Москве.
По статистике, до Москвы ежегодно доходят около 80-90 жалоб от жителей Свердловской области, однако процент отмены решений крайне мал.
Это, как убеждены эксперты, связано с тем, что их работа проводится по нормативным документам, соответственно, корень проблемы надо искать там.
Алёна Мухаркина
Источник: kchetverg.ru