В России разрешат детское донорство
Все юридические тонкости должен разрешить закон «Об охране здоровья граждан», который уже прошел первое чтение в Госдуме. Пока же в России ребенок, которому срочно нужна пересадка живого человеческого сердца, печени или легких, практически обречен. Наши трансплантологи не могут использовать органы несовершеннолетних доноров. Единственная надежда у больного ребенка на родственную пересадку (например, если мать или отец согласятся отдать часть печени, почку) или на операцию за рубежом.
На слуху история малышки Веры Смольниковой из Новосибирска, которой успешно пересадили сердце в Италии. Но для этого родителям пришлось донести свою историю до самого премьера Путина. По оценкам экспертов, подобная пересадка прямо сейчас нужна минимум 150 российским детям.
- Даже если бы мы им всем дали «иностранную» квоту, их вряд ли бы там приняли, - считает директор Центра трансплантологии и искусственных органов им. Шумакова Сергей Готье. - Международные сообщества осуждают поиск доноров за рубежом или так называемый трансплантационный туризм. Пациенты-иностранцы снижают шансы на транстплантацию у местных больных...
Пациенты и эксперты надеются на новый закон «Об охране здоровья граждан РФ», который, возможно, изменит ситуацию.
- В нем прописаны понятия биологической смерти и смерти мозга, - объясняет замминистра здравоохранения Вероника Скворцова. - Потенциальными донорами будут считаться только те дети, у которых была зафиксирована смерть мозга. А дыхание и сердечная деятельность поддерживаются специальной аппаратурой.
Также потребуется официальное согласие родителей.
Законом предусмотрено создание реестров доноров и единой базы данных нуждающихся в пересадке пациентов - взрослых и детей.
Но эксперты также предупреждают: потребуется много времени, чтобы в народе перестали считать трансплантологов потенциальными убийцами. И верить в байки о массовой продаже органов за рубеж.
- После нашумевшего дела о «черных трансплантологах» операции по пересадке в стране практически прекратились, - рассказали корреспонденту «КП» в Кардиоцентре им. Бакулева. (Речь идет о скандале 2003 года, когда медиков 20-й московской больницы обвинили в незаконном изъятии органов у человека. Врачей, кстати, позже полностью оправдал Верховный суд. - Прим. авт.) - Тот, кто сфабриковал это дело и поселил в обществе недоверие к трансплатологам, считай, собственноручно убил как минимум 17 тысяч человек. Столько россиян за последние годы не дождались своей очереди на пересадку.
Только цифры
5 тысяч пересадок сердца в год делают врачи в других странах. 500 из них - детям. В России ЗА ВСЮ историю трансплантологии пересадили всего 350 сердец. Из них ни одного детского.
Личный взгляд
С трансплантологией мне пришлось столкнуться не от хорошей жизни: у дочки Машки отказали почки. Совсем. Жизнерадостная шестнадцатилетняя девчонка мгновенно стала инвалидом.
В отделение гемодиализа ее привезли на реанимобиле. Там таких, как она, полно. Многие живут в клинике уже не первый год.
Зрелище ужасное. И самое страшное - родители, которые бессильно плачут по углам.
Помню одну девчонку. На вид - лет восемь. Хотя ей уже было тринадцать. Дело в том, что у диализа - процедуры, которая чистит кровь вместо почек, - есть побочные эффекты. Например, перестает вырабатываться гормон роста. И ребенок остается таким, каким заболел. На абсолютно детском лице - взрослые грустные глаза. Девочка тихо ездила по коридору в своей инвалидной коляске. Это другой побочный эффект: из костей вымывается кальций, и скелет становится «стеклянным». Чуть что - перелом. Первый, второй, третий - и руки-ноги превращаются в загогулины.
Ждать трансплантации приходится годами: взрослым ее делают во многих городах страны, в том числе и у нас в Петербурге, а несовершеннолетним - только в Москве. Еще и доноров нет: изымать органы у умерших детей запрещено. А почка большого дяди или тети не всегда помещается в тело ребенка. Не говоря уже о факторе совместимости.
Миф о рынке органов рухнул быстро: ни один доктор даже не намекнул мне на деньги.
- Думайте о родственной трансплантации, - посоветовали врачи. Я сдал анализы. Моя почка не подошла. А потом вдруг исчезли препараты для диализа. Ненадолго, но даже неделя задержки - это критично. На мой вопль в интернет-блоге тут же откликнулись родные тех, кто уже прошел эти процедуры. У них что-то оставалось, и они отдали мне ампулы.
Ничего в знак благодарности не взяли - не принято.
Тем временем моей Машке стукнуло семнадцать. И врачи на всякий случай прикрепили ее к взрослой больнице. Я помню те месяцы. Это отвратительное чувство: ждать чьей-то смерти, которая могла бы спасти мою дочь.
- Народу гибнет много. Но родственники запрещают забирать у них органы, - вздыхали врачи. - Ну зачем они им на том свете?
Но случай все же настал. Игорю было 24. Черепно-мозговая травма. Сейчас одна его почка у Машки, вторая - у еще одного парнишки из отделения диализа. Они живут почти нормальной жизнью, учатся, встречаются с друзьями. И постоянно ставят за Игоря свечи.
Александр Горелик, Александр Кучук
Источник: krsk.kp.ru