Инвалид I группы из Воскресенска вынужден через суд требовать положенную ему коляску. Заслуженный военный прошел десятки унизительных экспертиз, переписка с социальными службами занимает несколько внушительных томов. Однако он по-прежнему остается без единственного средства передвижения. Впрочем, некоторые предложения от чиновников все же поступали.
Полковник в отставке, инвалид I группы Николай Окатый, был дважды приговорён к заточению. В первый раз в 42-м году - его ребёнком забрали в концлагерь фашисты. Второй раз в наши дни - чиновники от медицины заперли его в четырёх стенах, отказав в инвалидной коляске. Одиннадцать томов безответных писем о помощи во все инстанции - собрание почти как у Толстого.
"К правительству Московской области три раза – нашему почетному генералу, в Минздравсоцразвития три раза, в Фонд социального страхования Московской области и так далее. Одиннадцать верховных инстанций", - говорит Николай Окатый.
"Были установлены нарушения социальных прав инвалидов - ст. 4 Федерального закона о защите инвалидов в РФ, Конвенция о правах инвалидов, целый перечень федеральных законов и конвенций", - сообщила Людмила Дьячковская, прокурор.
Ногу Окатому ампутировали в 2009-м году - последствия тяжёлых условий службы на Северном флоте. Николай Иванович обслуживал ядерный арсенал, снаряжал боеголовки, которых хватило бы, чтобы превратить в пыль, к примеру, все корабли 6-го американского флота.
За 26 лет службы – ни одного ЧП. После ампутации ему выписали обычную коляску, но она не подошла. Из-за болезни сердца инвалид попросту задыхался, вращая колёса руками. Тогда выписали коляску на механическом ходу, запамятовав, что такие уже 20 лет не выпускаются.
"Затем была вторая программа - обеспечить его креслом-коляской с электрическим приводом, потом третья программа индивидуальной реабилитации - обеспечить креслом-коляской с ручным приводом. И это длилось на протяжении двух лет", - продолжает Людмила Дьячковская.
"Врач-реабилитолог медико-социальной экспертизы сказал нам – вы тут нахапаете на халяву тележек, а потом будете ими спекулировать", - рассказал Николай Окатый.
Над инвалидом измывались, как хотели. В Бюро медико-социальной экспертизы заявили - коляска с электроприводом Окатому не положена, пока у него действуют руки. Вот откажут - пусть тогда и приходит.
"С таким заболеванием полагается коляска комнатная и прогулочная, но не электрическая. Электрическая стоит почти как машина! У него руки работают нормально, значит, он может пользоваться прогулочной коляской", - разъяснила Зоя Новикова, врач-реабилитолог Главного бюро медико-социальной экспертизы по Московской области.
Однако в Воскресенской прокуратуре выяснили, что эти нормы давно отменены и подали в суд с требованием обеспечить заслуженному человеку достойное существование.
(Из разговора с Людмилой Дьячковской, прокурором)
- Было вынесено решение - обеспечить инвалида Окатого креслом-коляской, однако главное Бюро медико-социальной экспертизы по Московской области обжаловало решение Воскресенского городского суда и коллегия Московского областного суда возвратило дело. Вынесло определение и направило инвалида Окатого на комплексную экспертизу, которая бы…
- Выяснила, не отрастёт ли нога обратно?
- Я бы не хотела комментировать.
И всё началось сначала. Экспертное бюро в поте лица сочиняет уже пятую или шестую программу реабилитации Окатого, а он по-прежнему гуляет по балкону, с тоской взирая на летние пейзажи за окном. Потому что на судах воскресенские чиновники на полном серьёзе доказывают, что давать Окатому электроколяску опасно - он, якобы, разовьёт на ней бешеную скорость, вылетит на шоссе и непременно устроит страшное ДТП.
"Во-первых, ни один ученый не будет делать такую коляску для инвалидов, чтобы она развивала такую скорость. Во-вторых, действительно, я больной, у меня ноги нет, но голова у меня на месте", - сказал Николай Окатый.
Николай Окатый говорит, что потерял надежду добиться справедливости в российских судах и собирается писать жалобу в Европейский суд по правам человека. Выдержки и воли боевому офицеру не занимать - он доковыляет на костылях до Страсбурга, будьте уверены. Ему за державу обидно.