Именно дети подчас преподают нам урок терпимости
У этих ребят так же много увлечений, как и у всех остальных. В Третьяковке выставка? Спешат туда! Из Америки вернулись древние колокола - надо взглянуть и на них. Здесь есть свои танцоры, пловцы, дзюдоисты... Все они учатся в 530-й (коррекционной) школе VIII вида. Почти четверть века ее возглавляет Наталия Дмитриевна Корнева.
Одной спецшколе предпочла другую
После педучилища будущий директор 530-й шесть лет работала в школе с углубленным изучением английского. Но, как шутит сама Наталия Дмитриевна, «одной спецшколе предпочла другую». Окончив вуз, из языковой школы ушла в коррекционную.
Не по распределению - по зову сердца. C 1978 года Наталия Дмитриевна трудится в школе № 530.
- О выборе своем не жалею, - говорит директор 530-й. - Почему пошла в коррекционную школу? В детстве мечтала стать медиком. В школе участвовала в работе санпостов, на соревнованиях всех бинтовала... Но выпуск наш (одиннадцатиклассников) в тот год был последним. Одновременно с нами выпустили и десятый класс: естественно, было много поступавших в институты - и идти в медвуз я не рискнула. Документы, правда, подала, но в итоге, забрав их, ушла в педучилище.
Педагогика мне тоже нравилась. Я готовилась учить начальные классы - коррекционное обучение не было нашим профилем. Но как-то в дни педпрактики мы попали в одну из вспомогательных школ, увидела впервые этих ребят, поняла, как трудно им дается учеба, как им вообще трудно, по жизни... В вузе я вначале пошла на логопедическое отделение и лишь затем в качестве специализации выбрала олигофренопедагогику. Так и стала не только учить, но и помогать детям, имеющим проблемы со здоровьем.
- Проблемы ваших учеников - из-за «грехов» их родителей или есть иные причины?
- Знаете, вредностей много. Здесь и экология, и родовые травмы, и болезни мам в период беременности... А еще инфекционные заболевания в первые годы жизни детей (самый опасный возраст - до трех лет).
Конечно, есть семьи, где родители ведут нездоровый образ жизни. Не случайно ведь прежде на свадьбах молодым не разрешали пить.
Раньше много говорили, что именно в пьющих семьях рождаются дети, имеющие проблемы с обучением. Но, увы, не только в них. Случай слеп. Лично я знала семью, где мама преподавала, сын был студентом, старшая дочь окончила вуз, а у младшей были проблемы со школьной программой и сложнейшее речевое нарушение. От бед, увы, не застрахован никто.
- С годами у людей как-то меняется отношение к таким детям?
- Безусловно. Раньше их старались не замечать. Но последние лет десять внимание со стороны общества, СМИ и социальных служб возросло. Это не дань моде.
Люди наконец-то увидели этих ребят. Общество задумалось над проблемой их адаптации. И конечно, Год равных возможностей в Москве, городские программы, которые стартовали тогда, особое внимание правительства Москвы к нашим проблемам - все это мы сразу же почувствовали: именно в последние годы нам помогли оборудовать компьютерный класс. Недавно округ выделил деньги - и мы купили домашний кинотеатр.
- И все же... Сперва детей направляют в особую школу, а затем в большой мир - чужой, подчас опасный... Не возникает ли у ребят чувство неполноценности?
- Деление людей на «обычных» и «коррекционных» характерно не для ребят - скорее, для окружающих. Как раз у самих детей нет той неприязни и брезгливости, с какой к инвалидам относятся взрослые.
Таким отношением страдает даже часть учителей, вроде бы призванных воспитывать терпимость. Хороший пример привели на днях по телевизору: встретились две мамы, у одной - ребенок-инвалид. Мать здорового ребенка глядит на больного малыша, как на нечто не такое. И вдруг ее сын говорит: «Мам, ты не бойся - он ведь не заразный!»
Именно дети подчас преподают нам урок терпимости, напоминая: каким бы ни был человек, он жаждет понимания и любви.
Двойка... учителю
- Слышал, что в коррекционных школах не ставят двоек. Это правда или миф?
- Правда: двоек у нас нет, второгодников тоже. Одно время мы двойки ставили, но вскоре поняли: эти двойки не ребятам ставим - себе. Раз детям тема неясна, значит, мы ее не разъяснили.
Тройки - да, есть. Вот, в девятом классе был конфликт: ученица заявила, что на историю больше не пойдет, т. к. тройку (по ее мнению) поставили нечестно. Педагог заметил шпаргалку и снизил оценку на балл. Девочка доказывала мне, что все знала, а в шпаргалку смотрела лишь для большей уверенности. Я напомнила ей, что другие тоже все знали, но шпаргалкой не пользовались - поэтому оценки у них выше.
Надеюсь, конфликт исчерпан, и девочка успокоится.
- В коррекционной педагогике вы не первый год. Менялось ли с годами число ваших подопечных, если да, то как?
- Сейчас у нас 160 учащихся. По итогам лицензирования школа рассчитана на 250 учеников. Но в иные годы здесь было и 280. Если брать учащихся именно нашей школы, с годами их число уменьшилось. Но уменьшается ли вообще число ребят с осложнениями, сказать трудно.
Дело вот в чем: прежде у нас учились дети с легкой степенью заболеваний. Теперь таких берут и в массовые школы - в них ведь сейчас подушевое финансирование: чем больше детей, тем больше средств выделят. У нас же остаются дети с более серьезными нарушениями, которые в массовой школе учиться не смогут.
- Что вас как педагога тревожит в современных школьниках?
- Стали меньше читать, причем именно старшие.
Малыши в библиотеку еще забегают: те, кто книг не берет, просто листают журналы. Но ребята чем больше взрослеют, тем чаще предпочитают книгам игры.
О будущем и буднях
- Если б некий волшебник (или чиновник) спросил: «В чем ваша школа реально нуждается?», что бы вы ответили?
- Сказать, что все идеально, наверное, нельзя. В идеале во всех классах у каждого учителя должен быть свой персональный компьютер. Но и здесь понемногу движемся вперед: компьютеры есть уже у психолога, дефектолога, в кабинетах домоводства, географии, истории... Жаловаться грех: все, что могут, власти нам дают.
- Как вы думаете, в каком направлении будут развиваться коррекционные школы?
- Сейчас много говорят об инклюзивном обучении здоровых ребят и тех, у кого со здоровьем проблемы.
Но думаю, коррекционные школы останутся. В них ведь не просто «учат». Здесь могут оказать действенную помощь тем, кто в ней нуждается. Свои разработки дефектологи создавали десятилетиями, их методики работают. В процессе обучения мы за основу берем не программу, а особенности ребят.
Обучение поделено на несколько уровней. Каждый уровень оговаривает, что ребенку знать обязательно, а что - желательно. К примеру, наш ученик по всем предметам может проходить программу пятого класса, а по математике - третьего. В массовой инклюзивной школе такое вряд ли возможно.
- В 530-й школе 38 учителей и воспитателей, еще 14 человек - обслуживающий персонал. Что бы вы пожелали своим коллегам?
- Быть единой командой. Сейчас время трудное, нужно выживать. А чтобы выжить, надо работать. Если мы будем действовать, как лебедь, рак и щука - всяк в свою сторону, результатов не будет. Работать в школе тяжело, очень - поэтому, коллеги, крепкого вам здоровья! И терпения. Бывает, придя в школу, кто-то думает: «Я мудрый, талантливый - у меня враз все выйдет!» Но такой подход не работает. Успех приходит постепенно, при кропотливом, настойчивом труде. И, главное, при любви к детям.
«Надо любить детей!» - тот, кто слышит здесь лишь избитую фразу (либо считает любовь обязанностью), детям близок не будет. Никогда. Ведь не случайно одним учителям простят и окрик, и повышенный тон, а другим не прощают ничего.
Впрочем, этих «других» у нас давно нет. Если человек случайный, его не удержит ни надбавка, ни малая наполняемость классов. Случайные люди давно ушли, любящие остались.
- А что бы вы, Наталия Дмитриевна, пожелали вашим ученикам - бывшим и нынешним?
- Встречать как можно больше хороших людей.
Среди наших детей есть ребята из 51-го детского дома. Смотришь на них и думаешь: «Как нелегко началась их жизнь, как все эти дети хотят в семью!» Пусть у этих ребят жизнь все-таки удастся, пусть каждый из них отыщет свой путь и, не сбиваясь, им идет. Ведь все дети хотят счастья. Я желаю им его обрести.
Дмитрий Новоселов
Источник: vmdaily.ru