В России более 700 тысяч особых детей. Зачастую одна из главных проблем этих ребят - отсутствие друзей. И виновата в этом не столько сама тяжелая болезнь, сколько жестокость, с которой окружающие относятся к больным детям.
И все же людей с добрым сердцем, готовых прийти на помощь немало. Именно такие педагоги работают в одной из московских школ.
Глаша любит Данилу, Данила любит Алину, Алина дружит с Глашей и к Даниле тоже неравнодушна. Третьеклашки еще не изучали геометрию, но абсолютно уверены, в этом любовном треугольнике все стороны равны. И Глаша, у которой насморк, и Даня, у которого частичная глухота, птоз - закрытие верхнего века, и гиперактивность - неумение управлять своим поведением. Еще 5 лет назад Данила учился бы в коррекционной школе, и девочки на улице смотрели бы на него не с явным обожанием, как сейчас, а с глубоким сожалением.
Алина Точилина, одноклассница Данилы: "Он хороший мальчик, джентельмен. Он не дерется, он девчонок, наоборот, защищает. И он хороший друг".
Данила Становой, ученик 3 класса: "Не вру никогда, добрый, на меня можно положиться".
Четыре года назад в общеобразовательной московской школе № 27 решились на эксперимент по инклюзивному образованию, когда в коллектив обычных детей включают так называемых "особенных". У Вани самый сложный для коррекции диагноз - аутизм. Он живет в своем мире, и лишь изредка прорывается в мир других людей, обычно бурным ликованием. Мальчик талантлив в математике и равнодушен к гуманитарным предметам.
Ваня Сашин, ученик 3 класса: "Я все-таки очень мудрый, я хорошо про животных знаю. Люблю всякие там танцы подучивать, всякие упражнения твердые, крепкие" (кусает себя).
За 3 года обучения в обычной школе Ваня стал намного более управляем, и это при том, что медики утверждали: ребенок никогда не сможет нормально общаться с другими детьми. Подобные диагнозы ставят всем подобным детям.
У Миши Вавилова из Иваново - синдром Дауна. Сейчас он ходит в обычный детский сад, и малыши без проблем берут играть его в паровозик или конструктор. Но чтобы этого добиться, Мишиной маме Марии пришлось пройти через судебные разбирательства.
Мария Вавилова, мать Миши (г. Иваново): "Оказывается, для наших детей ни садов, ни школ не существует, а в обычные садики и школы их не принимают. Противопоказано. Только кем и почему не понятно. Когда завершился суд, последняя инстанция, я разревелась, просто даже радоваться было страшно, чтобы не сглазить".
Преодолев судебный барьер, Мария наткнулась на барьер иного рода. Родители обычных детей не хотели мириться с тем, что в группе окажется больной ребенок.
Татьяна Крылова: "Разное поведение, дети бывают агрессивные, могут и обидеть. Нужен или усиленный контроль со стороны нянечек или воспитателей набирать штат. В общем, я против".
Начиная эксперимент, в московской школе столкнулись с тем же самым. Многие родители были против, многие учителя просто уволились. А оставшиеся стали заново изобретать колесо. Как учить особенных, как не тормозить развитие класса в целом? Как внушить обычным детям не смеяться над необычными? Но последнему как раз учить не пришлось. Пятиклассника Мишу Петрова, тоже с синдромом Дауна, ребята очень любят. Считают его добрым и лишь немножко чудаковатым.
Елена Гераскина, учитель истории: "Иногда он еще ломится страшно в дверь, так он показывает свое расположение. И дети знают, что да, вот он опять выламывал дверь, опять стучал, опять кричал. Все улыбаются и говорят: Миша шалит. Вы знаете, от этого как-то очень тепло. Ведь это обычные дети, которые в других ситуациях, в других школах показывают пальцем и говорят: идет дурак".
В России полтора миллиона детей с отклонениями в развитии. Из них 200 тысяч не получают вообще никакого образования. В таких школах могут принять только двоих особенных детей в каждый класс. Загадывать, что с ними случиться в будущем, учителя не берутся.
Елена Волкова, директор центра образования № 1447 г. Москвы: "Из наших детей получатся прекрасные парикмахеры, косметологи, цветоводы. Мы должны продумать эту систему и цепочку, чтобы дети продолжали развиваться, получать профессию в целом".
Для России это первые шаги в инклюзивном образовании. Само слово "инклюзивный" Наташе Тарасовой кажется очень смешным и непонятным. Зато она хорошо понимает разницу между специнтернатом для больных ДЦП и коллективом здоровых и веселых детей, в котором находится она.
Наташа Тарасова, ученица 3 класса: "Я мечтаю стать актрисой. Я люблю спектакли, кино. У меня память хорошая. Вот сейчас задали по чтению выучить стих, я за перемену его выучила".
За стихотворение Наташе поставили пять. Педагоги радуются больше ученицы. Мы не видим диагноза на их лицах, говорят учителя, мы видим желание: огромное желание особенных детей быть понятыми и принятыми среди обычных сверстников.
Репортаж Екатерины Качур
Источник: http://www.1tv.ru/